Дэвид Хьюсон - Убийство-2

Библиотекарь из Вестербро. Сколько еще ей будут это повторять?

— Он не в состоянии отличить реальность от выдумки. Мы не сможем выпустить его до тех пор, пока не убедимся, что с ним такое не повторится. Что касается свидания — посмотрим через неделю…

— Через неделю? У нас встреча с адвокатом. Я должна принять решение о школе для нашего сына. Нам надо думать, где жить.

Тофт откинулась на спинку стула, подавив зевок.

— Вашему мужу необходим отдых. Сейчас все эти проблемы ему не по силам.

Луиза Рабен едва не закричала.

— Наказывайте его, раз иначе не можете! Но почему вы наказываете меня? Зачем причинять боль его сыну?

— Мы стараемся помочь. Он должен понимать это. И вы тоже.

— Йенсу поможет только общение с семьей.

Бесполезно было умолять. Или грозить. Ничто не растопит сердца этих людей, ничто…

— Я подумаю, что можно будет сделать, — сказала Тофт, посмотрев на часы. — Но он должен пойти нам навстречу. А иначе…

Лунд проходила процедуру досмотра на входе, когда из дверей тюрьмы вышла молодая женщина. Ее лицо показалось Лунд знакомым — красивое, бледное, встревоженное.

«Воинская часть, — подумала она. — Вот где я ее видела. И если она была на свидании в Херстедвестере, то…»

— Это жена Рабена, — сказала директор Тофт, заметив интерес Лунд. — Мне только что пришлось отказать ей в свидании с мужем. А теперь вынуждена допустить к нему вас.

— Я не буду об этом упоминать, — пообещала Лунд.

Ей не свойственно было проникаться к человеку антипатией при первой встрече, но, глядя на эту грациозную, изящную женщину с холодным лицом, она невольно почувствовала неприязнь.

— Сейчас не лучшее время для беседы с ним. Вчера у него было ухудшение. Ваше дело не может подождать?

В прошлом Лунд уже несколько раз доводилось бывать в Херстедвестере. Это было ведущее пенитенциарно-психиатрическое учреждение в стране, поэтому здесь содержали самых опасных преступников Дании. Комплекс состоял из двух основных зданий — лечебного корпуса и тюрьмы с усиленной охраной. Тофт повела ее к тюрьме, по длинным желтым коридорам, через металлические двери. Их неотступно сопровождал охранник.

— Я постараюсь не затягивать свой визит. Почему он здесь? — спросила Лунд, когда они стояли в ожидании, пока отопрут очередной тяжелый замок.

— Вскоре после возвращения из своей последней поездки в Афганистан он напал на человека прямо на улице. По его словам, этот человек был бывшим офицером. Рабен думал, что он…

— Он — что?

— Я не вникала в подробности. На самом деле тот несчастный даже в армии не служил. Рабен схватил его, отвез куда-то в лес, привязал к дереву. А потом избил до полусмерти, пытаясь получить какое-то признание… Я не знаю.

Еще один длинный коридор, еще одна дверь.

— Суд решил, что в его случае уместен бессрочный приговор. Его уволили из армии за недопустимое поведение. Он помешался… — На мгновение невозмутимость Тофт дала трещину. — Мы посылаем их в ад, ожидая, что они выполнят все, что потребуется. А когда они возвращаются, нам до них уже нет никакого дела. Я хочу, чтобы он вернулся к нормальной жизни. У него милая жена, ребенок. Он нужен им, и они ему нужны. Я думала…

— Что?

Тофт пристально смотрела на нее. Лунд увидела на лице этой женщины сомнение и догадалась, что такое с ней происходит нечасто.

— Я думала, что он уже готов. На прошлой неделе я поддержала его прошение об освобождении. Но Управление тюрем его просьбу отклонило.

— Почему? — спросила Лунд.

— Еще не знаю. Инициатива была с их стороны. Я занимаюсь только его психическим состоянием, а у них другие соображения. И вот… — Она тряхнула волосами с нескрываемым раздражением. — Мы вернулись к тому, с чего начали.

Они остановились перед камерой. Охранник открыл маленькое окошко в двери. Лунд заглянула внутрь. Он сидел внутри и ждал ее. Худое, подвижное лицо, внимательные синие глаза, темная короткая борода. В общем, ничем не примечательный человек, которому легко раствориться в толпе.

— Прошу вас быть поосторожнее с вопросами, — сказала ей Тофт. — С нами в камере будет охранник. Если Рабен начнет волноваться, я остановлю вашу беседу.

Помещение было холодным и узким, с единственным полупрозрачным окном, около которого стоял Рабен и жадно, с тоской смотрел на свет, льющийся из-за матового стекла.

— Мюг хотел помочь мне, — рассказал он. — Договорился насчет работы для меня. Плотником. У меня получилось бы, и с работой легче выбраться из этой дыры.