Дэвид Хьюсон - Убийство-2

— Что случилось? — спросил он.

— Свяжитесь с генералом Арильдом, — приказал Согард.

Биляль наблюдал за полицейскими.

— Что им опять нужно?

— Выполняйте приказ! — заорал на него Согард. — Живо!

Она смотрела на его перекошенный от гнева рот.

— Займитесь тем, что вам велено, Биляль, — сказал Согард уже тише, не встречаясь с ней глазами.

На Слотсхольмене наступил штиль. Карина постоянно висела на телефоне, Бук в отчаянии ждал новостей из Афганистана.

— На Краббе давят его же сторонники, — доложила Карина после очередного телефонного разговора. — Членам партии не нравится вызванная его поступком шумиха.

Бук ходил по кабинету и чистил зубы щеткой, которую она отыскала для него. В коридоре уже сидели присланные администрацией грузчики, готовые начать переноску его вещей. Повсюду громоздились коробки.

— Я поговорю с ним. Краббе не меньше моего хочет докопаться до истины.

Она поморщилась.

— В чем дело? — тут же спросил Бук.

— Томас, так или иначе, но он наверняка хочет получить какую-то политическую выгоду для себя.

— Это не важно. — Он схватил стакан воды, прополоскал рот, сплюнул воду обратно в стакан. — Неужели полицейские и правда вернутся из Гильменда ни с чем?

— Плоуг должен знать больше об этом.

— Тогда где он, черт возьми? Почему он всегда исчезает в тот момент, когда нужен мне?

Она не слушала его негодующих воплей, разговаривая с нетерпеливым грузчиком, который вошел в кабинет и ждал указаний. Пришлось вручить ему две коробки с папками.

— Пресса поставила на вас крест. Трое депутатов парламента обвиняют вас в государственной измене.

— Что? — Лицо Бука вспыхнуло яростью, он провел пальцами по волосам. — В измене? Да в каком веке они живут, эти болваны?

В дверях появился Плоуг: в сером костюме и галстуке. Идеальный чиновник.

— Нам необходимы доказательства того, что премьер-министр не дал хода тому первому медицинскому заключению, — тут же заговорил Бук. — И где вас черти носили?

Плоуг встал перед ним, держа руки в карманах, — в его арсенале это было самое дерзкое проявление неповиновения. Потом молча сделал выразительный жест в сторону бороды Томаса, в которой белели остатки зубной пасты. Карина тут же достала салфетку и протянула Буку.

— Пока все доказательства, которые мы видели, — начал Плоуг, — указывают на то, что врача удовлетворило пересмотренное заключение. Ничто не указывает на убийство гражданских лиц. И ваши обвинения против премьер-министра…

Бук перестал слушать его со второй секунды, он думал о своем.

— Томас! — воззвал к нему Плоуг. — Давайте не будем биться головой о стену и обратимся к тому, где есть хотя бы маленькая надежда на победу. Нам следует сосредоточиться на Россинге. Мы знаем, что он замешан. Мы знаем, что он скрывал информацию.

— Россинг никогда бы не провернул ничего подобного в одиночку. Ему не хватило бы духу. Кстати, где он сейчас?

Карина с ближайшего компьютера уточнила правительственное расписание на день.

— На мемориальной церемонии в Рювангене. В память об убитых солдатах.

Бук сходил за своим пиджаком, прихватил и галстук. Потом, словно опомнившись, стянул вчерашнюю рубашку и надел чистую.

— Вызовите мне машину, — крикнул он из кабинета.

Цветы и четыре гроба, накрытые датскими флагами и поставленные в ряд перед черной каменной купелью. Звуки одинокой трубы в маленькой холодной церкви Рювангена. Флемминг Россинг зябко ежился, глядя на венки и полковые фуражки, лежащие на крышках гробов.

Церемония откладывалась. В казармах шел обыск, и весь личный состав вынужден был оставаться в расположении части до его окончания. Кроме Россинга и трубача, в церкви был только представитель похоронного бюро в черном костюме и белой рубашке. Родственников на время собрали в актовом зале части. Если обыск затянется, то придется проводить церемонию без участия солдат и офицеров.

Открылась дверь, и между рядами зашагал крупный, полный человек. Россинг обернулся, узнал его и тяжело вздохнул.

Бук сел на скамью за спиной у Россинга.

— Что, снова пришли развлекать меня своими выдумками? Что вы здесь делаете? Вас тоже пригласили?

— Я знаю, вы не доверяете мне, — заговорил Бук низким хриплым голосом. — Но у нас больше общего, чем вы думаете.

Россинг смотрел вперед, на красно-белые флаги.

— Искренне надеюсь, что это не так, — сказал он, не оборачиваясь. — Слышал, ваши полицейские возвращаются из Афганистана ни с чем. Какой сюрприз. Неудивительно, что вы находитесь в расстроенных чувствах.