Джон Гришем - Адвокат

Положив трубку, я выпил чашку кофе, глядя на поток машин, ползущий за окном спальни по заснеженной Пи-стрит. Сугробы так и не растаяли.

Я подозревал, что Клер сейчас ведет тот же безрадостный разговор с родителями, что сутки назад состоялся у меня.

В том, как мы, не осознав всей правды, старались быть честными перед родственниками, было нечто странное и печальное, однако я ничуть не удивился. Ситуация измотала меня; твердо решил: в ближайшие дни, может, даже в воскресенье сесть вместе с Клер здесь, на кухне, и предложить высказаться до конца. Пора назвать вещи своими именами, поделиться взаимными страхами, пришло время признать, что каждый хочет жить сам по себе. Я знал, что Клер не против, мне лишь было неизвестно, сколь велико ее стремление к свободе.

Выстраивая в голове доводы и подбирая убедительные формулировки, я вышел прогуляться. На улице было холодно, резкие порывы ветра продували пальто насквозь. Я шел мимо приветливо светящихся окон, за которыми улыбчивые, счастливые люди сидели у домашних очагов. Это были настоящие семьи.

Передо мной лежала Эм-стрит, заполненная оживленной толпой тех, кому одиночество внушало больший страх, чем морозная ночь. Я видел забитые битком бары и кофейни; у дверей ресторанов топтались очереди.

Не обращая внимания на застывшие ноги, я замедлил шаг у широкого окна какого-то клуба. Гремела музыка, молодежь за столиками поднимала бокалы, кое-кто танцевал.

Впервые я почувствовал, что весна жизни ушла безвозвратно. В свои тридцать два года за последние семь лет я отдал работе столько сил и энергии, сколько большинству хватило бы лет на двадцать. Возраст, пусть не старческий, тяжело давил мне на плечи. Пора признать: университетская скамья далеко позади, и вот эта беззаботная девушка за стеклом уже никогда не захочет взглянуть на меня дважды.

Вновь поваливший снег напомнил мне, как я продрог. С купленным сандвичем в кармане я вернулся домой. Плеснул в стакан хорошую порцию виски, разжег в камине небольшой огонь и при едва разгонявших темноту отблесках пламени скромно поужинал. В душе разрасталась щемящая пустота.

В добрые старые времена, когда Клер случалось оставить меня на выходные, я без всяких угрызений совести проводил ночь в офисе. При мысли о работе думы мои потекли в ином направлении. Мой уход ничего не изменит в “Дрейк энд Суини”, фирма так и будет стоять неколебимо и гордо, опираясь на легионы молодых способных юристов, готовых в любое время дня и ночи защищать интересы своих клиентов. Мое отсутствие вряд ли даже заметят, а роскошный кабинет, где я сидел, обретет нового владельца через несколько минут после того, как за мной навсегда захлопнется дверь.

Телефонный звонок в десятом часу вернул меня из элегической дремы к реальности.

– Вы чем-нибудь заняты? – донесся из трубки громкий голос Мордехая Грина.

– М-м… в общем-то нет. А что?

– Холод стоит собачий, началась метель, и нам опять катастрофически не хватает людей. Не хотите пожертвовать несколькими часами?

– На что?

– На работу. У нас большая нужда в крепких парнях. Приюты заполнены до отказа, кухни не справляются. Требуются добровольные помощники.

– Не уверен, что у меня есть соответствующая квалификация.

– Масло на кусок хлеба намазать сможете?

– Думаю, да.

– В таком случае вы нам подходите.

– Хорошо, где вас найти?

– Кварталах в десяти от нашей конторы. Знаете перекресток Тринадцатой и Евклида? По правую руку увидите желтое здание церкви. Христианское братство Эбенезера. Спуститесь в подвал.

Пока я записывал адрес, ручка в пальцах у меня подрагивала. Мордехай приглашал в окопы. Мелькнула мысль спросить, не стоит ли прихватить пистолет. Он, поди, при оружии. Но он – черный, а я нет. И что будет с моим красавцем “лексусом”?

– Все поняли? – после краткой паузы прорычал в трубку Грин.

– Да. Подъеду минут через двадцать, – мужественно ответствовал я, чувствуя, как запрыгало сердце.

Надев джинсы, свитер и теплые кроссовки, я вытащил из бумажника деньги и кредитные карточки. На верхней полке шкафа нашлась старая, на толстой шерстяной подкладке, куртка, вся в пятнах от кофе и масляной краски, чудом сохранившаяся со студенческих времен. В надежде, что она поможет мне выглядеть не самым состоятельным членом общества, я подошел к зеркалу. Надежда не оправдалась. Появись молодой актер в подобном одеянии на обложке “Вэнити фэр” <���модный развлекательный журнал> , модельеры тут же подхватят новое направление.