Жан-Кристоф Гранже - Империя волков

Врач заблуждался относительно предмета его расследования. Он наверняка помогал культуристу избавиться от зависимости. Шиффер заговорил тоном "большого начальника":

– Мое расследование никак не затрагивает Кристофа Бованье. И мне все равно, лечили вы его метадоном или нет.

Врач задрал вверх одну бровь, – Шиффер угадал! – но сразу смягчился.

– Что именно вы хотите узнать?

– Та турчанка... Меня интересуют полицейские, которые пришли за ней... потом.

Психиатр положил ногу на ногу, разгладил безупречную стрелку на брюках.

– Они приехали часа через четыре после ее появления в нашей больнице. С ордером и постановлением о высылке. Все документы были в полном порядке. Я бы даже сказал – в подозрительно полном.

– На что вы намекаете?

– Штампы, печати, подписи. Прямиком из Министерства внутренних дел. В десять-то утра! Я впервые видел такое количество бумаг – из-за обычной нелегалки.

– Расскажите мне о ней.

Хирш рассматривал носки своих ботинок, собираясь с мыслями.

– Когда ее привезли, я предположил гипотермию. Она дрожала. Была почти без сил. Осмотрел ее и понял, что температура нормальная и дыхательные пути не затронуты. Все симптомы были истерическими.

– Что это значит?

Врач подарил ему улыбку превосходства.

– Что имелись физические симптомы, но не было физиологических причин. Все шло отсюда. – Он постучал себя пальцем по виску. – Из головы. Эта женщина пережила психологический шок, и ее тело реагировало соответственно.

– Какого рода шок?

– Жуткий страх. У нее были все проявления экзогенного ужаса. Анализ крови это подтвердил. Мы нашли следы мощного выброса гормонов и скачок гидрокортизола. Впрочем, все эти подробности вряд ли будут вам понятны...

Еще одна снисходительно-высокомерная улыбка медицинского небожителя.

Этот тип начинал раздражать Шиффера.

Почувствовав настроение собеседника, врач продолжил нормальным тоном:

– Эта женщина пережила чудовищный стресс. Пожалуй, правильнее будет назвать это травмой. Я видел подобное состояние у людей, вынесенных с поля боя, у жертв вооруженных конфликтов. Паралич необъяснимой этиологии, мгновенное немотивированное удушье, заиканье и так далее...

– Я понимаю. Опишите мне ее. Физический облик.

– Брюнетка. Очень бледная. Очень худая, почти анорексичная. Стрижка а 1а Клеопатра. Сильная, крепкая, что, как ни странно, нисколько не умаляло ее красоты. Напротив. Должен сказать, ее внешность... производит впечатление.

В голове у Шиффера начинал складываться образ девушки. Он инстинктивно чувствовал, что это странное создание – не обычная работница-нелегалка и не простой свидетель.

– Как вы ее лечили?

– Для начала ввел анксиолитик, и ее мускулатура расслабилась. Она начала хихикать, что-то бормотала. Полный бред. Все, что она говорила, не имело никакого смысла.

– Она говорила по-турецки?

– Нет. По-французски. Как мы с вами.

В голове у Шиффера мелькнула сумасшедшая мысль, но он предпочел забыть о ней на время и сохранять хладнокровие.

– Она рассказала вам, что видела? Описала случившееся в банях?

– Нет, это были обрывки фраз и нечленораздельных слов.

– Например?

– Она говорила, что волки ошиблись. Да, именно так... Она все время говорила о волках. Повторяла, что девушка – не та. Чушь какая-то.

Мгновенная догадка осенила Шиффера. Как эта работница догадалась, что налетчики – Серые Волки? Откуда узнала, что они ошиблись целью? Ответ был единственно возможным: она сама и есть настоящая Мишень.

Контракт убийцам выдан на Зему Гокальп.

Шиффер без труда складывал кусочки мозаики. У убийц была подсказка: та, за которой они гонялись, работала по ночам в банях Талата Гурдилека. Они ворвались в мастерскую и схватили первую женщину, которая подходила под описание: Зейнеп Тютенгиль. Но они ошиблись: рыжая женщина – настоящая рыжая – приняла меры предосторожности, перекрасив волосы в черный цвет.

Ему в голову пришла новая мысль. Он вытащил фоторобот и протянул его врачу:

– Есть сходство?

Тот наклонился, чтобы разглядеть получше.

– Никакого. Почему вы спрашиваете?

Шиффер не стал отвечать.

Новое озарение. Новое подтверждение. Зема Гокальп – женщина, которая скрывалась за этим именем, – пошла в своем превращении еще дальше: она изменила лицо. Сделала пластическую операцию. Классический прием всех тех, кто пытается "сорваться с крючка". Особенно в преступном мире. Потом она надела на себя личину работницы-нелегалки и спряталась в "Голубых воротах". Но почему она осталась в Париже?