Жан-Кристоф Гранже - Империя волков

– Замри.

Он окаменел. Решил было, что ему почудилось, но холодное металлическое дуло пистолета уперлось ему в висок. Голос повторил по-французски:

– Не вздумай дергаться.

Женский голос.

Медленно повернув голову, он увидел высокий силуэт в парке и черных лыжных брюках. Из-под черной вязаной шапочки на плечи падали черные волосы.

Он был потрясен. Как эта женщина проследила его, каксмогла добраться сюда?

– Кто ты? – спросил он по-французски.

– Мое имя значения не имеет.

– Кто тебя послал?

– Зема.

– Зема мертва.

Он никак не мог смириться с мыслью, что кто-то застал его врасплох во время священного обряда. Голос продолжал:

– Я та женщина, что была рядом с ней в Париже. Я помогла ей ускользнуть от полиции, обрести память и вернуться в Турцию, чтобы встретиться с вами лицом к лицу.

Мужчина кивнул. Да, в этой истории с самого начала не хватало одного звена. В одиночку Зема Хунзен не смогла бы так долго ускользать от него – кто-то ей помогал. С его губ сорвался нетерпеливый вопрос, и он тут же пожалел, что не сумел совладать с эмоциями:

– Где были спрятаны наркотики?

– На кладбище. В урнах с прахом. "Немного белого порошка среди серого праха..."

Он снова кивнул, узнавая ироничную манеру Земы, – для нее и работа была игрой. Во всем этом не слышалось ни одной фальшивой ноты – как в звоне хрусталя.

– Как ты меня нашла?

– Зема написала мне письмо, где все объяснила. Свое происхождение. То, как ее воспитывали. Как и чему учили. Были там и имена ее бывших друзей, ставших врагами.

Он уловил в речи женщины акцент – она растягивала последние слоги слов, взглянул в белые, все еще закрытые глаза статуй.

– Зачем тебе вмешиваться? – удивился он. – Все кончено. История получила свое завершение без тебя.

– Ты прав, я приехала слишком поздно. И все-таки я могу кое-что сделать для Земы.

– И что же?

– Я не позволю тебе и дальше собирать твою чудовищную жатву.

Он улыбнулся и взглянул ей прямо в лицо, несмотря на приставленный к голове пистолет. Женщина была высокой, смуглой и очень красивой. Глубокие морщины не портили бледное лицо, они скорее подчеркивали его красоту. У него перехватило дыхание. Она продолжила:

– В Париже я внимательно прочитала статьи об убийствах трех женщин, проанализировала раны, которые ты им нанес. Я психоаналитик. Я могу дать сложные научные названия твоим навязчивым идеям и фобиям, объяснить, почему ты ненавидишь женщин... Только все это ни к чему.

Мужчина понял, что она приехала убить его, – выслеживала, как дикого зверя, и явилась, чтобы затравить.

Умереть от руки женщины – нет, это невозможно! Он сконцентрировался на каменных головах. Совсем скоро свет вдохнет в них жизнь. Подскажут ли ему Великаны, как действовать?

– И ты последовала за мной сюда? – спросил он, пытаясь выиграть время.

– В Стамбуле мне не составило никакого труда отыскать тебя. Я знала, что рано или поздно ты там появишься, хотя тебя разыскивает Интерпол. Я села тебе на хвост. Много дней следила, наблюдала. И поняла, что у меня нет ни малейшего шанса приблизиться к тебе и тем более – застать врасплох...

В словах женщины звучала странная решимость. Она начинала интересовать его. Он поднял глаза и сквозь облачко пара разглядел поразившую его деталь: ее замерзшие губы были слишком красными. Внезапно этот живой, естественный цвет оживил его ненависть к женщинам. Как и все остальные, она была оскорблением, кощунством. Воплощенным искушением, уверенным в собственной власти...

– И тут случилось чудо, – продолжила она. – Как-то утром ты вышел из своего укрытия. Один.

И отправился в аэропорт... Мне оставалось последовать твоему примеру и купить билет до Аданы. Я полагала, что ты поехал инспектировать тайную лабораторию или тренировочный лагерь. Но почему ты поехал один? В голову пришла мысль о твоей семье. Нет, это было не в твоем духе. У тебя осталась одна семья – волчья стая. Тогда что же? В своем письме Зема описала тебя как охотника, пришедшего с Запада, из окрестностей Адыямана, одержимого археологией. Пока я ждала вылета, купила карты и дорожный атлас и обнаружила Немруд-Даг с его статуями. Я их узнала, поняла, что эти скульптуры были твоими идолами. Той моделью, которая порождала твое безумие и руководила им. Ты отправлялся собирать себя по кусочкам в это недоступное святилище. Навстречу собственному безумию.

Он постепенно успокаивался, оценив по достоинству эту странную женщину: она сумела выследить охотника на его территории, настроилась, если можно так выразиться, на его волну. Возможно, она даже достойна убить его...