Жан-Кристоф Гранже - Империя волков

Добравшись до бульвара Батиньоль, он сбросил скорость и позвонил Нобрелю.

– Что у тебя?

– Выхожу с предприятий "Матак". Договорился с парнями из санитарного надзора. Сделал им сюрприз.

– Ну, и?

– Завод белый-белый и чище чистого. Настоящая лаборатория. Я видел камеру высокого давления. Все вычищено, так что следы искать бессмысленно. Я поговорил с инженерами...

Поль представил себе заброшенный завод, напрочь проржавевший, наполненный гулом голосов, не слышных снаружи, но после рассказа Нобреля идея стерильного пространства внезапно показалась ему самой подходящей.

– Ты допросил главного? – отрывисто спросил он.

– Угу. Нежно. Француз. Показался мне невинным, как младенец.

– А те, кто над ним? Ты вычислил турецких хозяев?

– Предприятием управляет акционерное общество – "YALIN AS", входящее в холдинг, зарегистрированный в Анкаре. Я уже связался с Торговой палатой...

– Давай пошевеливайся. Ищи список акционеров. И держи в памяти одно имя – Азер Акарса.

Он отключил телефон и взглянул на часы: с кладбища он уехал двадцать минут назад.

На перекрестке Вилье он резко взял влево и оказался на улице Роше. Выключил сирену, погасил фары, чтобы появиться без "полицейской помпы".

В 11.20 он позвонил в дверь Жерома Шере. Его провели через боковой вход, чтобы не распугать пациентов. Врач принял его в предбаннике операционной.

– Просто взгляните, – попросил он, объяснив, в чем дело.

Он предъявил врачу фоторобот Земы и фотографию нового лица Анны.

– Это одна и та же женщина? – восхищенным тоном спросил хирург. – Прекрасная работа.

– Так вы ее знаете или нет?

– Не знаком ни с той, ни с другой. Сожалею.

Поль бежал вниз по лестнице, устланной красным ковром, вдоль стен с белой лепниной.

Вычеркнуть имя из списка – и в путь.

На его часах было 11.40.

Доктор Тьери Деваэль.

Семнадцатый округ, улица Фальсбур, дом 22.

Похожий дом, те же вопросы, тот же ответ.

В 12.15 Поль поворачивал ключ в замке зажигания, и тут в кармане снова зазвонил мобильник. Это был Матковска – он уже пытался прорваться, но стены дома оказались слишком толстыми и сигнал не проходил. Он коротко доложил:

– Кое-что появилось об античных скульптурах. Существует место раскопок, где стоят гигантские головы. У меня есть фотографии. На статуях имеются трещины... Они точно совпадают со следами повреждений на лицах жертв...

Поль закрыл глаза. Он не знал, что его возбуждает сильнее: прикосновение к чужому убийственному безумию или осознание того факта, что он с самого начала взял верный след.

Матковска продолжал дрожащим голосом:

– Это головы богов – полугреческих, полуперсидских, они датируются началом нашей эры. Святилище какого-то царя на вершине горы в Восточной Турции...

– Где именно?

– На юго-западе. Поблизости от сирийской границы.

– Назови мне несколько главных городов.

– Сейчас, подождите.

В трубке раздались шуршание и приглушенные ругательства. Поль взглянул на свои руки – пальцы не дрожали. Он ощущал полную боевую готовность, как будто кто-то заключил его тело в ледяную оболочку.

– Ага... Я развернул карту. Немруд-Даг находится рядом с Адыяманом и Газиантепом.

Газиантеп. Еще одно совпадение на пути к Азеру Акарсе. "Он владеет огромными садами в том районе, где родился, недалеко от Газиантепа" – так сказал ему Али Ажик. Интересно, эти сады находятся у подножия той самой горы со скульптурами? Неужели Азер Акарса вырос в тени этих колоссальных голов?

Поль вернулся к главному. Ему необходимо было услышать подтверждение.

– Так что, головы действительно напоминают лица жертв?

– Капитан, это просто жуть какая-то! Те же трещины, те же повреждения. Там есть одна статуя, изображающая, кажется, богиню плодородия по имени Коммагения, так вот, у нее лицо в точности как у третьей жертвы. Носа нет, подбородок отколот... Я наложил одно изображение на другое. Трещины древней тетки до миллиметра совпадают с ранами на лице женщины. Не знаю, что это значит, но становится страшно и...

Поль по собственному опыту знал, что решающие улики могут появиться буквально одна за другой после долгого мучительного блуждания на ощупь в темноте. В голове снова зазвучал голос Ажика: "Он одержим героическим прошлым Турции. У него даже есть собственный фонд, финансирующий археологические раскопки... "

Значит, "золотой мальчик" оплачивает реставрацию этого странного святилища? Возможно, в его интересе к лицам древних богов есть что-то личное?