Джон Тренейл - Врата Совершенного Знания

— Немного. Спасибо.

— Я тоже пошла своим путем.

— Да, но ты совсем другая. Диана изучает историю корейского искусства. Она будет ученой до конца своей жизни. Не то что ты.

Мэйхуа игриво хлопнула его по щеке.

— Ты думаешь, я такая тупая? Позволь сказать тебе…

Но Мэт опрокинул ее на спину, и следующие несколько минут губы Мэйхуа были слишком заняты, чтобы произносить что-либо, кроме одного: что она любит его больше всего на свете.

Они подъехали к дому в деревне Аньшо ранним вечером, когда солнце уже валилось за самый высокий хребет центральной горной гряды Тайваня. Мэт вышел из машины и с благоговейным восторгом осмотрелся.

— Какое место!

— Я рад, что вам нравится, — произнес мужской голос по-английски. — Мистер Мэт Юнг, не так ли? Меня зовут У Тайцзи.

— Здравствуйте.

— А это моя жена, Сулян.

Женщина тут же принялась болтать на тайваньском диалекте, который Мэт слышал много раз, но никогда не пытался ему научиться. У дружески положил руку ему на плечо и провел по ступеням к парадной двери.

— Хочу рассказать вам, как называют меня друзья-китайцы, — тихо сказал У. — Вам будет смешно. «Тай» — на «мандаринском» означает «слишком». Мои приятели считают, что я обладаю всеми положительными качествами, что я во всем — слишком отличаюсь. Я — выдающийся! — У захохотал. — Идемте, я хочу показать вам сад, пока еще светло.

Хозяин провел Мэта по террасе, откуда двойная лестница спускалась к бассейну, кабинкам для переодевания и бару. Мэт на секунду задержался на лестнице, наслаждаясь видом.

— Здесь красиво.

— Спасибо. Все, что посажено, имеет свой смысл. Вот бамбук, сосна и слива. Бамбук символизирует стойкость, сосна — верность, слива — нежность. Они растут вместе: «три неразлучных друга», — так мы их называем. Гранатовое дерево для того, чтобы почва была плодородной. Расспросите обо всем этом мою жену.

Сад был разбит по образцу классического северокитайского парка. Мэт увидел полукруглые арки, павильон в рощице позади водопада и причудливо украшенный пруд, в котором кишмя кишели карпы. В саду росли всевозможные виды растений, кустарников и деревьев, включая вишню и сливу. Яркие цветы молочая, рано распускавшегося на крайнем юге, оживляли красочность пейзажа. Справа, ярдах в ста от небольшой горки, в углу поместья стояла пагода — пятиэтажная, восьмиугольная, с белыми стенами и красной полосой под золотой покатой крышей.

У Тайцзи подошел к бару и разлил пиво.

— Какой была погода в Тайбэе, когда вы уезжали?

— Холодно и сыро.

— Вы удивились, попав в такой рай?

— Да, должен признаться, контраст поразительный. Здесь весна. — Мэт вскинул брови. — Но мне определенно придется свыкнуться с этим.

— Почему?

— Потому что через месяц меня переводят в контору Дэнни Каосюна. Эта работа будет менее интересна.

— Чья же это идея?

— Моего отца, полагаю, хотя он отрицал это, когда я спросил. Беда в том, что он рвется одновременно решать столько проблем, что ему не до меня.

У рассмеялся.

— И не говорите! Китайцы любят, чтобы бизнес был семейным делом, но это не всегда легко осуществить. — Он поставил на стол кружку с пивом и повернулся так, чтобы видеть Мэта. — Карты на стол. Может, поговорим, пока дамы не пришли?

— Я слушаю.

— Мы с Мэйхуа друзья Бог знает с каких пор. Она много рассказывала о вас. Вы действительно не хотите больше работать с отцом на прежнем месте?

— В общем, нет. Но возможностей маловато. Я был ленив…

— Понимаю. В молодости я жил в Мельбурне какое-то время, потом в Гонконге. Тоже лоботрясничал, наслаждаясь жизнью, и нисколько не жалею об этом. Но теперь вы хотите отпочковаться и стать самостоятельным. Мне это нравится. У вас большой потенциал. Буду откровенен: имя вашего отца хорошо известно здесь, в Юго-Восточной Азии. Счастливое имя.

— Это верно.

— Но мне приходится задумываться и над тем, кого этот талантливый молодой человек приведет с собой.

— И кого же?

— Хотелось бы, чтоб это были Люк и Хэйнс. Хороший ученый, большие деньги и специалист по компьютерам. Программное обеспечение — вот ваше будущее. Люк будет заниматься технической стороной дела, Хэйнс — следить за отчетностью. Вы будете выдавать идеи и определять курс.

— А вы?

— А я буду давать наличные в обмен на пятьдесят процентов акций. Тут есть масса деталей, которые можно обсуждать, но что вы скажете об этом плане в принципе?

У принялся за пиво, словно ответ Мэта не так уж сильно его интересовал.