Джон Тренейл - Врата Совершенного Знания

Справа — белая стена, электрические факелы, под ногами — каменный пол; слева ниши — их тошнотворной череде, казалось, не будет конца. Становилось все жарче, даже у Ли под глазами выступили крошечные капельки пота. Как раз в тот момент, когда Мэт почувствовал, что не может больше выносить ужас и эту жару, Ли остановился перед углублением, которое отличалось от других.

— Ну вот, мы дошли почти до конца. Нам осталось посмотреть еще вот это, а затем и перекусить можно.

На краю углубления находились три узкие ступеньки, ведущие вниз. Здесь не было никаких восковых фигур, и это естественно: от такой жары они могли бы расплавиться. Мэт напрягал зрение, не понимая, что за зрелище открылось перед ним. Дальняя стена глубокого алькова была выкрашена черной краской, и служила фоном для изображения чего-то похожего на кабину парового локомотива изнутри. Потолок был очень низкий, и это усиливало ощущение замкнутого тесного пространства. Легко было представить, как кочегар сгребает уголь лопатой, рискуя задохнуться от жары…

Да, все детали были выполнены точно. В свете мощных прожекторов, установленных на металлических подставках, Мэт видел содержимое кабины: регулятор, тормоз, приборный щиток с циферблатами и даже свисток. Но он не понимал назначения увиденного.

— В первый день вашего пребывания здесь мы говорили о Тай Ли, моем предшественнике. — Ли дотронулся до ножен и на минуту замолчал, словно припоминая события далекого прошлого. — Он наводил великий страх. Люди называли его «пугалом». С предателями и теми, кого подозревали в предательстве, он использовал приемы, которые стали широко известны. Его приближенные в результате были фанатично преданны ему, хотя Тай Ли запрещал им жениться. — Ли поднял руку и указал на изображение. — Обычно он бросал предателей в топку локомотива. Живых. А для того чтобы заглушить их крики — а они были ужасны, мистер Юнг, — он… — Ли дотянулся до свистка и с силой нажал на клаксон.

Пронзительный свист прорезал тишину тесной камеры. Мэт зажал уши, но бесполезно: хриплый вой продолжал, ничуть не затихая, проникать в его мозг.

Ли снял руки со свистка и вернулся на прежнее место.

— Звук усилен. В четыре раза. Но он настоящий, поверьте. Вы когда-нибудь взбирались на Али-шань? В депо, у вершины горы, есть несколько поездов с угольными топками. Свист, который вы только что слышали, был записан на пленку там.

Ли увидел выражение лица Мэта и едва заметно улыбнулся.

— Смотрите! — Он взял железный прут, стоявший в углу кабины, и наклонился, чтобы открыть заслонку. Послышался рев, гудящее пламя вырвалось наружу, вспыхивая красными, оранжевыми и ярко-желтыми языками, словно угрожая пожрать человеческую плоть. Отверстие было большим — площадью около трех квадратных футов, как раз достаточным, чтобы вместить человеческое тело. Мэт до боли зажмурил глаза, пытаясь прогнать видения горящих волос и кожи, которые упорно врывались в его сознание, но жар гудевшего пламени возвращал его к этим мыслям.

Ли захлопнул дверцу, и яростный шум поутих.

— Мы жжем смесь угля и дерева, — пробормотал он. — Это нужно для системы горячего водоснабжения, а зимой, конечно, и обогревает нас. — Сделав несколько мелких шажков, Ли снова взял Мэта за руку. — И последнее. Последняя презентация — всегда индивидуальная: ее придумывают специально для каждого гостя.

Мэт почему-то сразу догадался, что он увидит в следующей нише. Тут не было таблички с надписями, но свет стал вдвое сильнее. Обычная белая комната. Молодой англичанин сидит в кресле, руки привязаны к подлокотникам. Идеально выполненная кукла: широко раскрытые глаза, разверзтый в ужасе рот. Это он сам. Его одежда, ботинки, его выражение лица. Все подлинно. Мэт смотрел на своего двойника, на свое восковое подобие, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Слишком большое сходство. Его взгляд переместился на другую часть картины.

Позади второго кресла стоял восковой солдат, держа в каждой руке по бритве. Между лезвиями находилась голова другой куклы, тоже привязанной к креслу. Но черты ее лица были полностью скрыты тонким белым покрывалом, которое спускалось почти до груди. Тем не менее Мэт знал, кого она изображает. У него не было никаких сомнений. Знал, потому что кукла была одета в легкое шифоновое платье с вышитыми на нем пионами и бабочками розового и голубого цветов. Тонкие запястья были обвиты браслетами, а прямо под покрывалом он сумел различить нитку жемчуга. В этом наряде была Мэйхуа в ту ночь, когда впервые показала ему помещение, которое затем превратилось в клуб «Вечерний аромат».