Лорел Гамильтон - Кровавые кости

– А если нет?

– Магнус, я не блефую.

– У вас в пистолетах серебряные пули?

Я уставилась на него. Ларри рядом со мной пошевелился. Когда долго держишь кого-то под прицелом, рука устает или затекает.

– А ведь ручаюсь, что серебряные. Серебро против фейри плохо помогает.

– Я помню, – сказала я. – Холодное железо эффективнее.

– Даже обычные свинцовые пули были бы лучше серебра. Металл луны – друг фейри.

– Руки! А то сейчас проверим, насколько тело фейри любит серебряные пули.

Он медленно, грациозно поднял руки вверх. Они уже были выше плеч, когда Магнус опрокинулся назад, на склон. Я выстрелила, но он катился вниз, и я почему-то не могла его ясно разглядёть. Будто воздух вокруг него взвихрился.

Мы с Ларри стояли на вершине и стреляли по нему, но вряд ли кто-то из нас хоть раз попал.

Магнус катился по земле еще быстрее, чем казалось, потому что его даже при луне становилось все труднее видеть, пока он не исчез в подлеске на середине склона.

– Ты мне только не говори, что он нам глаза отвел, – сказал Ларри.

– Он не отвел нам глаза, – ответила я.

– А что он сделал?

– Откуда мне знать? В курсе элементарной фейрилогии этому не учили. – Я покачала Головой. – Давай отсюда сматываться. Не знаю, что тут происходит, но думаю, клиента мы потеряли.

– И номера в отеле тоже?

– Не знаю, как раз пойдем и. выясним.

Я щелкнула предохранителем браунинга, но оставила пистолет в руке. Можно было и не ставить на предохранитель, но на склоне ночью всегда есть шанс оступиться, даже при луне.

– А ты мог бы уже убрать пистолет, Ларри, – сказала я.

Он не поставил оружие на предохранитель.

– Ты же не убрала?

– Я на предохранитель поставила.

– Ох! – Ларри слегка смутился, но щелкнул предохранителем и сунул пистолет в кобуру. – Ты думаешь, они бы в самом деле его убили?

– Не знаю. Может быть. Бо, наверное, в него выстрелил бы, но ты видел, насколько нам это помогло.

– Зачем Стирлингу убивать Магнуса?

– Не знаю.

– Почему Магнус убежал от полиции?

– Не знаю.

– Мне не нравится, что ты мне на все вопросы отвечаешь “не знаю”.

– Мне тоже.

Я последний раз обернулась, пока вершина была еще видна. Призраки извивались и полыхали, как свечи, как холодное белое пламя. Теперь я знала кое-что еще, чего не знала до сегодняшней ночи. Некоторым из этих тел почти триста лет. На сто лет старше, чем нам сказал Стирлинг. Зачем он лгал? Может быть, боялся, что я откажусь. Может быть. Среди этих тел есть останки индейцев. Осколки украшений, кости животных – европейцы так не делали. Здешние индейцы не хоронили мертвых в земле – по крайней мере, не в простых могилах. А это кладбище не было курганом.

Что-то тут происходило, и я не имела ни малейшего понятия, что именно. Может, завтра мы сменим номера в отеле, отдадим обратно навороченный джип, возьмем на прокат машину и расскажем Берту, что клиента у него нет. Я даже поручу Ларри ему об этом сообщить. Для чего же нужны ученики, как не для того, чтобы переваливать на них черную работу?

Ладно-ладно, я сама Берту скажу. Но только меня эта перспектива никак не радовала.

Когда мы спустились с холма, Стирлинга и остальных уже не было. Мы сели в джип и поехали в гостиницу. Я искренне удивилась, что джип они с собой не забрали и не заставили нас идти пешком. Мне не показалось, что Стирлинг из тех, кто любит, когда его в буквальном смысле слова берут на мушку. Ладно, а кто же это любит?

Номер Ларри был по коридору раньше моего. Засунув карточку в замок, он остановился.

– Как ты думаешь, номера оплачены на эту ночь или надо собираться?

– Собираться.

Он кивнул и вдвинул карту. Ручка двери повернулась, и Ларри пошел к себе. Я подошла к следующей двери и вставила свою карту. Между нашими номерами была дверь, но ее мы отпирать не стали. Я люблю возможность уединения, даже от друзей. Особенно от товарищей по работе.

Меня обступила тишина комнаты, и это было чудесно. Несколько минут тишины до встречи с Бертом, когда я должна буду ему сообщить, что все его денежки накрылись медным тазом.

Номер состоял из спальни и прихожей. Моя собственная квартира ненамного больше. В стене слева был встроенный бар. Поскольку я совершенно не пью, для меня это было особенно интересно. Стены были розовыми с тонким узором из листьев с золотыми краями, ковер – темно-бордовым. Огромный диван настолько темно-лиловый, что казался черным. Широкое кресло того же цвета. Еще два кресла с лиловым, бордовым и лиственным узором. Все деревянные детали очень темные и сильно отполированы. Я даже подумала, что мне выделили номер для новобрачных, пока не увидела номер Ларри. Почти зеркальное отражение моего, только в зеленых тонах.