Лорел Гамильтон - Кровавые кости

– Отлично. Что мы можем сделать?

– Ну, прежде всего убийство произошло вскоре после заката, значит, место его дневной лежки должно быть где-то близко. Есть тут поблизости старые дома, пещеры – место, где можно спрятать гроб?

– Есть старая ферма в миле отсюда, и ниже по ручью я знаю пещеру. Я туда лазил в детстве. Все мы туда лазили.

– Так вот как обстоит дело, шериф. Если мы сейчас, в темноте, пойдем за ним, он наверняка некоторых из нас убьет. Но если мы не пойдем, он перенесет свой гроб, и мы вряд ли сможем его найти.

– Пойдем искать его сегодня. Сейчас.

– Вы давно женаты? – спросила я.

– Пять лет, а что?

– Вы любите Бет?

– Да., мы еще со школы были влюблены. К чему такие вопросы?

– Если вы отправитесь на охоту за вампирам, вы можете никогда больше ее не увидеть. Если вы никогда не охотились ночью на вампира на его территории, вы понятия не имеете, . с чем нам придется иметь дело, и что бы я вам ни рассказала, это вас не подготовит. Подумайте, что значит никогда больше не видеть Бет. Никогда не взять ее за руку. Никогда не услышать ее голоса. Мы можем пойти утром. Может быть, вампир не станет ночью переносить гроб или перенесет его из пещеры на ферму или наоборот. Завтра утром мы его можем поймать, не рискуя ничьей жизнью.

– Вы думаете, он сегодня ночью не будет перебираться?

Я сделала глубокий вдох – я хотела солгать. Видит Бог, как я хотела солгать.

– Нет, я думаю, он сегодня же ночью покинет эти места. Вот почему, . наверное, он пришел сразу же после полной темноты. Это дает ему всю ночь для бегства.

– Тогда мы идем его ловить.

Я кивнула:

– О'кей, только сразу определимся. Командую я. Мне приходилось уже это делать, и я пока жива. Если будете делать все, как я говорю, может быть, к утру все еще будут живы.

– Кроме вампира, – сказал Сент-Джон.

– Ну да, конечно.

Я уже давно не выходила на охоту на вампира ночью в открытом поле. Вампирский комплект валялся у меня дома в шкафу. Таскать его с собой без конкретного постановления суда было запрещено законом. У меня был крест, тот, что на мне, пара пистолетов, два ножа – и все. Ни святой воды, ни запасных крестов, ни ружья. Черт, даже кола и молота не было.

– Серебряные пули у вас есть?

– Могу достать.

– Достаньте. И найдите, кстати, еще и дробовик с патронами серебряной дроби. Тут поблизости есть католическая или епископальная церковь?

– Конечно, – ответил он.

– Нам нужна будет святая вода и освященные облатки, гостии.

– Я знаю, что можно облить вампира святой водой, но что в него можно кидать облатки – слышу впервые.

Я не смогла скрыть улыбку.

– Нет, они не служат святыми гранатами. Я хочу дать их Квинленам, чтобы они повесили гостии на каждый подоконник и на каждый косяк.

– Вы думаете, он может напасть на них?

– Нет, но его пригласила девушка, и только она может отменить приглашение, а она мертва. Пока мы этого гада не взяли, лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

Он задумался, потом кивнул.

– Я заеду в церковь. Посмотрю, что смогу сделать. – Он направился к двери.

– Да, шериф...

Он остановился и обернулся.

– Постановление суда должно быть у меня на руках до выхода. Я не хочу попадать под обвинение в убийстве.

Он закивал нервно, закачал головой – как деревянная; собачка за задним стеклом автомобиля.

– Оно у вас будет, миз Блейк. – И он вышел, закрыв за собой дверь.

Я осталась наедине с мертвой девушкой. Она лежала бледная, неподвижная, становилась все холоднее, все мертвее. Если ее родители не передумают, так оно и останется. И это будет моя работа – сделать, чтобы так и было. Возле кровати валялись учебники, будто она готовила уроки до его прихода. Я перевернула ногой обложку одной книги, не меняя ее положения. Матанализ. Перед тем как накраситься и надеть черную комбинацию, она учила матанализ. А, черт!

В ожидании постановления суда я разговаривала с родственниками. Не самая приятная работа, но необходимая. Это не было случайным нападением, а тогда они, вероятно, знали этого вампира или знали его до того, как он умер.

Гостиная продолжала пастельные мотивы с преобладанием голубого. Бет Сент-Джон сварила кофе и зафрахтовала Ларри, чтобы отнес его наверх. Думаю, она не хотела снова видеть тело. Нельзя сказать, чтобы я ее не понимала. Я видала куда более кровавые убийства, куда более, но каждая смерть имеет свои неприятные особенности. Что-то было очень жалкое в зрелище Элли Квинленд, лежащей на розовых простынях; а я ведь ее не знала. Бет Сент-Джон знала. И ей было труднее.