Лорел Гамильтон - Кровавые кости

– Мы просто хотим домой. Можно нам? – спросила она, несколько тяжело дыша, но владея собой. Я поглядела в ее карие глаза и кивнула.

Ларри посмотрел на меня.

– Магнус! – позвала я.

Он приподнял брови, стоя на лестнице, как гид или дворецкий, готовый вести нас наверх.

– Ты меня звала?

– Я хочу, чтобы эти девушки могли сейчас же уйти невредимыми.

Он посмотрел на них:

– Не вижу к этому препятствий. Серефина велела нам их привести в основном ради вас, Анита. Они свою задачу выполнили.

Мне не понравилось, как прозвучала последняя фраза.

– Невредимыми, Магнус. Ты меня понимаешь?

Он улыбнулся:

– Они сейчас выйдут из двери и пойдут домой. Я тебя достаточно ясно понял?

– Откуда вдруг такая готовность к сотрудничеству?

– Отпустить их – будет ли это достаточным извинением?

– Да, если они уйдут свободно и без вреда, я принимаю ее извинение.

Он кивнул:

– Тогда считай, что это уже сделано.

– А ты не должен сперва проконсультироваться со своим Мастером?

– Мой Мастер шепчет мне ласково, Анита, и я повинуюсь.

Он улыбнулся при этих словах, но взгляд был напряженный и руки чуть дернулись невольно.

– Тебе не нравится быть ее комнатной собачкой.

– Возможно, но я ничего с этим поделать не могу. – Он направился вверх. – Мы идем?

Около лестницы Жан-Клод остановился.

– Вам не нужна помощь, ma petite. Я выпил довольно много вашей крови, а вы не так быстро восстанавливаетесь, как мой волк.

Честно говоря, лестница казалась длиннее, чем когда мы спускались вниз. Но я покачала головой:

– Я справлюсь.

– В этом, ma petite, у меня нет никакого сомнения. – Он подошел ко мне, но это не был шепот, я услышала его прямо у себя в голове. – Вы ослабели, ma petite. Позвольте мне вам помочь.

– Прекратите так делать, черт бы вас побрал!

Он улыбнулся и вздохнул:

– Как хотите, ma petite.

И он пошел по лестнице, будто плыл – еле касаясь ступеней. За ним направились Ларри и девушки – усталости не было видно ни в ком из них. Я тащилась за ними, а замыкал шествие Джейсон с пустыми глазами. Может быть, это было ему приятно, но все же отдать сразу столько крови трудно даже для временно мохнатого. Если бы Жан-Клод ему предложил его понести вверх, он бы согласился?

Джейсон перехватил мой взгляд, но не улыбнулся, а только посмотрел в ответ. Может быть, он бы тоже сказал “нет”. И чего мы сегодня все такие упрямые?

Шелковые занавеси были раздвинуты. В правом углу стоял трон – по-другому не назовешь: слово “кресло” к этому золотому с драгоценными камнями предмету было неприменимо. Вокруг трона по полу были разложены подушки, взбитые так, что на них надо бы возлежать гаремным красавицам или хотя бы комнатным собачкам. Но ничего на них не возлежало. Как пустая сцена, на которой вот-вот должны появиться актеры.

Небольшой гобелен на задней стене был отодвинут в сторону, и за ним находилась дверь, открытая и, заклиненная деревяшкой. Сквозь щель в двери вливался весенний воздух, разгоняя запах разложения. Я было хотела сказать “девушки, вперед”, но ветер переменился. Он подул сильнее, холоднее, я поняла, что это вовсе не ветер. По коже побежали мурашки, задергались мелкие мышцы рук и плеч.

– Что это? – спросил Ларри.

– Призраки, – ответила я.

– Призраки? А какого черта им тут делать?

– Серефина умеет призывать призраков, – объяснил Жан-Клод: – Для нас это очень редкая способность.

В дверях появилась Кисса. Правая рука у нее висела вдоль тела, и по ней медленной тяжелой струйкой стекала кровь.

– Твоя работа? – спросила я у Ларри.

Он кивнул:

– Я ее подстрелил, но это ее даже не замедлило.

– Ты ее ранил.

Ларри широко раскрыл глаза:

– Класс!

Но в его голосе не было восторга. Раненые Мастера Вампиров обычно злы как черт.

– Серефина приглашает вас войти, – произнесла Кисса.

Магнус свернулся на подушках, гибкий, как кот. Похоже, он уже тут лежал.

– Ты не идешь? – спросила я.

– Я уже видел это представление.

Жан-Клод направился к двери. Джейсон пошел за ним, держась в двух шагах позади, как хорошая собака.

Девушки вцепились в пиджак Ларри. Это ведь он вынул их из цепей. На их глазах он стрелял в злодеев. Он был герой. И как настоящий герой, он бы погиб, защищая их.

Жан-Клод вдруг оказался рядом со мной:

– В чем дело, ma petite?

– Нельзя ли, чтобы прежде всего вышли девушки?

– Почему?

– Потому что там что-то большое и нехорошее, и я хочу, чтобы они отсюда убрались.