Еремей Парнов - Собрание сочинений - В 10 т. Т. 5 - Секта

— Пригласи Левита. Если надо, сошлись на меня: старик не откажет.

— Ты что, лично заинтересован?

— Еще бы! Мой человек у тебя. Причина одна и та же.

— С Софроновым будет тип-топ, не беспокойся.

— Надеюсь, — Корнилов положил трубку и, порывшись в записной книжке, нашел номер Круглова Владислава Игнатьевича, генерал-майора в отставке.

— В среду хороним Светланку, Константин Иванович, — коротко сообщил бывший командир «Стяга».

— Еще раз примите мое глубокое соболезнование, Владислав Игнатьевич! Обязательно буду.

По просьбе полковника Всесвятского из налоговой полиции, Корнилов постарался облегчить мытарства по моргам: следователь по делу «Печеночника» тянул с выдачей тела.

Собираясь на похороны, Валентин Петрович Смирнов решил купить цветы на ближайшем рынке. Ехать было всего ничего: две станции на метро. Ближе, чем до кооперативного гаража, где стояла его черная «Волга» с блатным номером в три нуля.

«Где стол был яств, там гроб стоял», — вспомнился стих. Вчера торжественно отпраздновали красный диплом сына — Олег закончил мехмат МГУ, сегодня поминки по дочери бывшего начальника. Так уж устроена жизнь: то возносит до небес, то швыряет в черную яму, словно дает намек, чтоб не слишком оживлялся и был готов ко всему.

Он и был готов, пройдя через «Вымпел», а затем протрубив полтора года в отряде «Стяг», выделившемся в особое подразделение по охране объектов повышенной опасности.

Смирнов попал в «Вымпел» прямо с институтской скамьи. Незадолго до защиты диплома его вызвали в деканат, где и состоялась двухчасовая беседа с приятным и вполне компетентным в вопросах ядерной физики сотрудником КГБ. Наверное, перед выпускником МИФИ, спортсменом-разрядником и комсомольским секретарем факультета могли открыться и более интересные перспективы, но предложение показалось заманчивым, и Валентин согласился. Не последнюю роль сыграла и зарплата, значительно более высокая, чем на кафедре реакторов, где он надеялся остаться ассистентом.

Конкурс, о котором его заранее честно предупредили, оказался довольно жестким: из двадцати приблизительно кандидатов отбирался один. Основное внимание уделялось здоровью, физической форме вообще и знанию иностранных языков. Анкетные данные каждого были просвечены, как минимум, год назад. Контингент набирался в основном из армии и КГБ, но было немало ребят и из технических вузов.

Валентин прошел в числе первых. На подготовку потребовалось еще четыре года. Занятия в классах и лингофонных кабинетах, лекции, семинары и бесконечные тренировки на полигонах. Выучив еще два языка и освоив навыки диверсионной работы, Смирнов был в качестве нелегала направлен в одну из европейских стран, затем последовали Африка и Юго-Восточная Азия, где он прошел стажировку в джунглях Вьетнама и Камбоджи. О ядерной физике пришлось на время забыть. На профессиональном языке это называлось «пас в сторону». Но, как и всюду, в элитных соединениях тоже привыкли затыкать дыры, сообразуясь с требованиями текущего момента. На повестке дня стояли Ангола и Эфиопия, Ближний Восток и Никарагуа. Считалось, что для Смирнова время «Ч» приспеет не скоро. Ведь в сфере его ответственности находились такие объекты, как атомные электростанции, заводы по производству и обогащению ядерного топлива, лаборатории, где изготовлялось биологическое оружие. Благополучно избежав амебной дизентерии и желтой лихорадки, он обосновался в Центральной Европе, совершая эпизодические наезды и в сопредельные страны соцлагеря. Теперь объекты, досконально изученные по макетам и схемам, предстали перед ним, что называется, воочию. Их предстояло либо защитить от возможных диверсий и проникновения террористов, либо, напротив, блокировать, захватить, а в особых случаях — уничтожить. На его счастье, условной команды так и не поступило.

Из групп, в сфере ответственности которых находились правительственные резиденции, генеральные штабы зарубежных государств, а также советские посольства, тоже была задействована только одна — та самая, что захватила дворец Амина в Кабуле.

Капитан Смирнов оказался в Афганистане, когда стало окончательно ясно, что оттуда надо выбираться любой ценой. «Вымпел», сделавший первый выстрел, должен был обеспечить эвакуацию. Свою задачу он выполнил. За работу в Афгане Валентин получил орден Красной Звезды.