Еремей Парнов - Собрание сочинений - В 10 т. Т. 5 - Секта

Утечка была вовремя обнаружена, и банкам удалось вернуть почти все деньги назад. Прокуратура Нью-Йорка возбудила уголовное дело, потребовав привлечь афериста к суду. Москва после долгих проволочек подключилась к юридической процедуре, но когда дошло до ареста, выяснилось, что Рогожин ударился в бега. В помещении на Литейном милиция нашла одни пустые столы и горку черного пепла от распечаток, сожженных в унитазе. Рогожин был объявлен в розыск.

Искать его могли бы до морковкиных заговен, если бы не агент Интерпола, случайно обративший внимание на пассажира, прибывшего в Буэнос-Айрес из Парижа. Держа в руке синий, с серебристым орлом паспорт гражданина Соединенных Штатов, представительный, хорошо одетый мужчина, видимо, по рассеянности, встал не в ту очередь. Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы свериться с пачкой фотографий, среди которых находился и присланный из Нью-Йорка портрет.

Паспорт, как и следовало ожидать, оказался липовым, хоть и выдержал проверку в трех аэропортах: Пулково, Хитроу, имени Шарля де Голля. Рогожина задержали и ближайшим рейсом переправили в США.

Тогда-то и появилась роковая вамп-мисс Клоссан, за каждым шагом которой, в надежде на поживу, следили репортеры скандальной хроники. Как потом выяснилось, именно она наняла адвоката, добившегося освобождения Рогожина под залог в миллион долларов.

Через три дня его нашли мертвым на ее вилле в Лонг-Айленде. Рогожин сидел за включенным компьютером, слегка откинувшись в кресле, словно решил на минуту передохнуть.

На теле не оказалось ни малейших следов насилия, лишь глазные белки опеленала кровавая сетка. Врач предположил инсульт.

Приехавшие вслед за полицией агенты FBI забрали труп вместе с компьютером. Полицейские слегка заартачились, но отступили: Рогожин проходил по федеральной линии.

Его смерть каким-то образом удалось скрыть от прессы. Вольфину Клоссан предупредили, что она привлекается в качестве свидетеля, и посоветовали не покидать город, а также не слишком распространяться по поводу случившегося. Она и сама не была заинтересована в огласке. И без того ее имя трепали по всякому поводу. «Секс-бомба», перед которой не может устоять ни один мужчина» — это был еще не самый забористый из расхожих штампов. За выражение «вагина-мышеловка», допущенное в газете «Нью-Йорк Пост», она содрала через суд полмиллиона.

Так уж сплетались вселенские струны причин и следствий, что они оказались рядом, мертвая Вольфина Клоссан и мертвый Рогожин, ее последняя добыча.

Сущность времени в его беспощадной необратимости. Даже ничтожную долю мгновения невозможно вернуть назад. Оно уже неразрывно слито с прошедшим и жестко определяет набегающий миг. Нам дано узреть лишь обрывки причудливой сети, заброшенной из вечного мрака в вечный мрак, и мы, а вместе с нами все живущее на Земле, трепещем и бьемся в ней, как в паутине, связанные единой кровью и общей судьбой.

Могла ли думать Клоссан, что достигнет апогея триумфа, когда о ней заговорит вся Америка? И все газеты дадут ее фотографии на первых страницах? И она появится на экранах по всем каналам, но мертвая, не живая?.. Где, когда завязался тот первый крохотный узелок? Чьими руками?

Бесполезно выкликать пустоту. Щемяще прекрасен мир с его заснеженными хребтами, пустынями, джунглями, дикой тайгой. В пожарах вечерних и утренних зорь, в чередовании приливов и отливов, в ходе вечных светил теряются микроскопические вспышки смертей и рождений, словно пылинки на ярком персидском ковре. Его изнанка не откроет тайну причудливого узора. Что толку разглядывать под лупой узелки, считая, сколько сотен их уместилось в квадратном дюйме? Все сцеплено воедино, и единая нить образует и орнамент, и райское дерево, и длиннохвостую птицу на нем, и плоды, и цветы из нездешнего мира.

Лучше всего фотографии пропечатались в «Кроникл». Моркрофт долго не мог оторвать глаз от обнаженной фигуры, слегка размазанной в толще воды. Клоссан убили на ее собственной вилле, в ванной. В остальном же полностью повторялся парижский вариант: удаленная печень и апокалиптический рисунок на груди: «Жена, облаченная в солнце» в звездном нимбе и месяцем под ногами.

Кроме заезженных общефилософских идей, ничего путного в голову не приходило.

Проститутка, авантюристка, порнозвезда — все так. Наверняка пробавлялась наркотиками и каким-то образом оказалась вовлеченной в секту. Тем не менее вопросов возникало значительно больше, чем возможных ответов. Русский компьютерный вор никак не вписывался в общую схему. Он-то с какой стороны? Татуировки на нем нет, к наркобизнесу, в первом приближении, не причастен; судя по его финансовой активности, по уши влез в махинации. Между тем она как-то узнает о его аресте, молниеносно находит нужного адвоката, да еще выкладывает миллион долларов.