Ларс Кеплер - Призраки не лгут

— О чем ты вообще думал, идиот? — спросил другой мужчина.

— О том, чтоб он вел себя тихо, — примирительно ответил Тобиас.

— Да он считай что умер, — сказал хриплый. — Сначала я должен убедиться, что с ним все нормально. Тогда заплачу.

— Подождем еще пару минут, — сказал третий; его голос был серьезен.

Йона пробежал вперед еще немного и, оказавшись в конце машинного ряда, вдруг увидел Данте. Тот лежал на сером одеяле, расстеленном на полу. Измятая голубая кофта и синие брюки, маленькие кроссовки; вялое личико умыто, но волосы и руки — грязные.

Возле мальчика стоял мужчина в кожаном жилете и с огромным животом. Пот ручьем тек по его лицу; мужчина нетерпеливо топтался на месте, дергал себя за светлую бороду и раздраженно вздыхал.

На Йону что-то брызнуло. Шланг был закрыт некрепко. Вода капала и стекала по плитам пола к стоку.

Толстый мужчина безостановочно ходил по залу, смотрел на часы, с кончика его носа сорвалась капля пота. Отдуваясь, он присел над мальчиком.

— Надо его сфотографировать, — сказал еще один.

Его Йона еще не слышал.

Комиссар не знал, что делать. Он насчитал четверых, но не мог определить, вооружены ли его противники.

Надо вызывать спецгруппу.

Что-то сверкнуло на лице толстого, когда он стянул с Данте кроссовки.

Полосатые носочки снялись вместе с кроссовками и упали на пол. Круглые пяточки со стуком опустились на одеяло.

Когда толстые руки принялись расстегивать на мальчике джинсы, Йона не стал мешкать и поднялся во весь рост.

Не скрываясь, он пошел мимо разделочных столов с недавно заточенными ножами разной длины и гибкости и следами крови.

Дуло пистолета смотрело в пол.

Сердце отчаянно билось.

Йона сознавал, что нарушает правила, но ждать больше не мог и шел вперед большими шагами.

— Это еще что? — сказал толстый, поднимая глаза.

Он выпустил мальчика, но с колен не поднялся.

— Вы обвиняетесь в соучастии в похищении человека. — И Йона пнул толстого в грудь.

Капли пота полетели с лица толстого, когда он опрокинулся от сильного удара. Он кулем упал на ведра с потрохами, перекатился через решетку стока, смял ящик с наушниками и с треском свалился прямо в машину для снятия шкур.

Йона услышал щелчок предохранителя и тут же почувствовал, что ему в спину уперлось дуло — прямо между позвоночником и лопаткой, быстро и точно. Он замер. Если пуля вылетит из пистолета, то в ту же секунду прошьет ему сердце.

Сбоку приближался мужчина лет пятидесяти, со светлым «хвостом» и в светло-коричневой кожаной куртке. Он двигался плавно, словно телохранитель, направляя на Йону дробовик.

— Пристрели его, — потребовал кто-то.

Толстый лежал на спине, прерывисто дыша. Он перекатился на живот, попробовал встать, но поскользнулся, оперся на руку, поднялся на неверные ноги и постарался убраться подальше от Йоны.

— Нам нельзя здесь оставаться, — прошептал Тобиас.

Комиссар пытался разглядеть что-нибудь в отражениях на металле разделочных столов и в блестящем стальном покрытии свисающих с потолка выдергивателей лопаток, но понять, где именно стоит человек, приставивший к его спине пистолет, было невозможно.

— Опусти оружие, — велел тихий голос.

Йона позволил Тобиасу забрать пистолет. Полицейские скоро будут здесь, а рисковать пока не время.

Викки сидела в машине Йоны на переднем сиденье и, кусая сухие губы, смотрела на красновато-коричневое строение.

Руку она держала на руле — чтобы наручник не впивался в запястье.

Когда на Викки накатывали гнев или страх, ей потом бывало трудно вспомнить происшедшее. Все равно что следить взглядом за солнечным зайчиком: мысль прыгает, иногда останавливается, дрожа, на какой-то детали, а потом исчезает.

Викки затрясла головой, крепко зажмурилась и снова открыла глаза.

Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как комиссар с красивым голосом, в своем развевающемся на ветру пиджаке, скрылся в здании.

Может быть, они уже потеряли Данте и малыш исчез в черной дыре, которая засасывает разных детей, девочек и мальчиков.

Викки пыталась сидеть смирно, но поняла, что не сможет оставаться в машине.

Крыса лениво почесалась о сырой бетонный фундамент и медленно просочилась под решетку слива.

Водитель автопогрузчика закончил работу. Он сдвинул и запер высокие двери крана и уехал.

Викки смотрела на руку, на крепко поймавший ее блестящий металл, на позванивающие звенья.