Йен Фишер - Ночной консьерж

Каким-то потусторонним чутьем Серж уловил, что пули адресованы ему. Нужно бежать или падать. Но тело будто парализовало. Ничто не могло в ту секунду сдвинуть его с места. Вот она, беспомощность перед лицом смерти, нелепость, которая так раздражает, когда ее видишь в кино. А в жизни ты парализован осознанием неизбежного, и – все. Серж уже почти ощутил, как маленькие свинцовые шарики врываются в его плоть, сокрушая на своем пути кости, разрывая ткани и сосуды. И в этот момент грузная фигура полковника Казбекова заслонила смертельный зрачок. Серж услышал громкий хлопок, увидел оседающего на палубу Казбекова, выпученные глаза Романова, падающий пистолет и очнулся от ступора только тогда, когда капитан, ухватившись за ограждающий палубу поручень, одним ловким движением перемахнул через него. Короткий всплеск воды за бортом почти заглушила музыка, донесшаяся со сцены.

Все бросились к поручню. Вместе со всеми Серж завороженно следил, как Романов точными экономными движениями пересекает речную муть по направлению к следующему в паре сотен метров за «Одри» прогулочному кораблику. Вот, оказывается, его эскорт. Интуиция не подвела. Наконец он сделал это. Сегодня ему удалось просчитать поступки Романова с детальной точностью. Удалось переиграть капитана. Но он не чувствовал удовлетворения. Переигрывать клиентов в интеллектуальных комбинациях случалось и раньше. А сколько раз он мечтал убить клиента?! Слишком часто, чтобы не попытаться осуществить мечту, когда возможность сама идет в руки. Возможность лежала под ногами. Серж медленно перевел взгляд на палубу. В метре от бездыханного Казбекова матово отсвечивал короткоствольный австрийский «Глок-18», брошенный капитаном. Серж знал это оружие, иногда приходилось устраивать стрельбы клиентам. Пистолет автоматический, в магазине как минимум семнадцать патронов. Сколько выстрелов сделал Романов? Пять? Семь? Не больше. Значит выстрелов десять у него есть. И никто не осудит. Никто не скажет потом, что он удовлетворял свои мстительные наклонности, свою кровожадность, зверинность свою.

Серж поднял пистолет, тяжесть приятно оттянула руку. Он совместил мушку с покачивающейся на волнах головой. Вот сейчас это случится. То, о чем он думал все эти годы. Иногда мечтал. С того момента, когда Богдан предложил сыграть в увлекательную игру, в которой ему приказывали, а он обслуживал. Все капризы клиентов, все самодурство, чванство и заносчивость. Унизительные взгляды, пренебрежительные реплики, командные окрики. Все, что имели Лео этого мира и чего не было у него. Все в этот момент сошлось в одной точке. Точка эта то раздваивалась на мушку и голову над волнами, подчиняясь дрожащей руке, то сливалась в жирный монолит его мстительного желания.

Серж глубоко вдохнул и на выдохе медленно надавил на курок. «Глок» слегка вздрогнул в руке, почти без отдачи. И этот толчок неожиданно отрезвил его. Пелена неудовлетворенной ярости рассеялась в секунду, будто кто-то дунул на нее двенадцатибалльным норд-остом. Серж вдруг понял, что незачем убивать клиента, чтобы избавиться от него. Достаточно одной возможности. Результат ему не нужен. Ведь смысл убийства надменного доминанта в том же, в чем смысл убийства насильника. Вытравить грязные следы, которые он в тебе оставил. Сделав один выстрел и промахнувшись, Серж вдруг осознал, что ему теперь легко. Нет больше в его душе следов, принадлежащих капитану Романову, кем бы он на самом деле ни был.

Он всмотрелся в волны, отыскивая взглядом голову пловца. Вон она, скользит по волнам, совсем рядом с прогулочным корабликом. Точно. Капитан показался из воды и по брошенному канату заскользил вверх вдоль борта. Еще секунду – и он поднимется на борт. И в этот момент, еще не успев прийти в себя после выстрелов, гости на борту яхты «Одри» снова вздрогнули и остолбенели.Потому что маленький прогулочный кораблик с трехцветной трубой вдруг раскололся пополам и исчез в клубах дыма и огня. То, что взрыв и вспышка пламени не были спецэффектом, приготовленным для вечеринки, подтверждали обломки того, что еще минуту назад было речным судном. Обломки летели над Москвой-рекой, падая где попало. Кусок бортовой обшивки грохнулся на верхнюю палубу «Одри», разбив остекление и до визга напугав гостей.

В голове у Кристины шумело от наркоза. Она ощущала, будто качка происходит не снаружи, а внутри нее. Девушка осмотрелась. Водолазы с красными лицами и растрепанными волосами, помогая друг другу, снимали в углу кислородные баллоны и укладывали их рядом с прочим снаряжением. Она разглядела маски, ласты и алюминиевые гарпуны, такие же они с отцом использовали как-то во время дайвинга в Сен-Тропе.