Эва Хансен - Цвет боли - бархат

Не прогадала, потому что неизвестно, что произошло бы, не будь рядом с Фридой Линн.

Дом роскошный, квартира, судя по всему, тоже. Консьерж пропустил их, сказав, что предупрежден, подсказал, что им на восьмой этаж.

— А там?

— Там все увидите…

Фрида могла бы не спрашивать, потому что на этаже было всего две квартиры, разыскивать не пришлось. «Интересно, он сюда тоже водит подруг или все только в квартире Лили?» — подумала Линн.

От размышлений о подругах Адлера отвлекла рослая женщина, открывшая дверь. С первого взгляда она смутно напомнила Линн кого-то, словно чья-то родственница. Но понять трудно, потому что лицо женщины густо намазано какой-то зеленой гадостью — она делала маску.

— Фрау Адлер?

Женщина настороженно оглядела Фриду с ног до головы и в свою очередь поинтересовалась:

— Вроде того. А вы кто?

Фрида назвала себя.

— Мы договаривались о встрече с господином Адлером.

— А… проходите, Карл в душе, сейчас выйдет.

И ушла, равнодушно оставив посетительниц в прихожей.

Переглянувшись, они некоторое время стояли, ожидая, что появится кто-то другой или сам Карл Адлер. Но в квартире было тихо.

Время следовало использовать с толком, подруги принялись оглядываться. В отличие от Лили, Карл Адлер любил минимализм, не японский, конечно, но все же — минимум мебели во всем обозримом пространстве, две высокие вазы с каким-то засушенным экзотическим растением в углах, статуэтка в виде полуобнаженной женской фигуры в нише с подсветкой, хорошие эстампы на стенах… У господина Адлера был вкус.

Так и не дождавшись торжественной встречи и приветственных речей, подруги двинулись вперед. В конце концов, хозяйка сказала «проходите».

Но стоило сделать шаг, как обе застыли на месте, потому что за поворотом большущей прихожей у стены стояла девушка. Нет, сказать «стояла» было бы неверно. Она была совершенно обнажена и распята. Запястья в наручниках, ноги, обутые в босоножки на высоченных каблуках, в поножах, во рту кляп, а внутри явно что-то вроде вибратора, к тому же в действии, потому что несчастная (или счастливая?) красавица дергалась в оргазме.

Фрида, ойкнув, замерла, а Линн, которой было прекрасно знакомо состояние девушки, потащила подругу в комнату:

— Пойдем, пойдем, нас это не касается!

— Но она прикована!

— Угу…

— Голая и с кляпом во рту!

— Да, это называется БДСМ. И ей совсем не плохо сейчас, скорее наоборот, поверь. И вообще, чему ты удивляешься, первый раз видишь, что ли?

— Нет, — буркнула Фрида.

В комнате размерами с два, если не три офиса Фриды имелся таких же размеров камин, видеосистема немыслимой конфигурации и сложности и несколько диванов, словно разбросанных рукой дизайнера в вольном порядке. Как и подушки на полу…

Никаких других распятий, в комнате все в порядке, самого владельца что-то не видно, знал, что придут, мог и поторопиться со своим душем.

Линн вдруг поинтересовалась:

— А как у тебя с твоим незнакомцем?

Фрида сначала только пожала плечами:

— Нормально.

— Что значит нормально? Вы не встречались?

— Нет, в субботу.

— А он звонит?

Фрида покраснела, вспомнив о том, что происходит, когда Х звонит.

— Краснеешь? Значит, звонит. И как?

— Линн, я не могу здесь рассказывать, — прошептала подруга.

Та кивнула:

— Значит, все в порядке.

«Угу, — мысленно согласилась Фрида, — особенно если учесть, что я ни о чем другом не могу даже думать».

Фрида была не в состоянии прислушиваться к сладострастным стонам, которые был не в силах заглушить даже кляп во рту распятой девушки, чувствуя, что это ее страшно заводит. Окликнула:

— Эй!

Никакого ответа…

— Куда девалась эта, которая нас встретила? Или у них тут трехэтажный притон?

— Фрида, у меня такое ощущение, что я ее знаю или где-то видела. Но вспомнить не могу.

— Наверное, в клинике.

Карл Адлер появился бесшумно и потому неожиданно.

Он действительно был из душа, а потому оказался голым, не считая полотенца вокруг талии. Присутствием гостей изумлен, но не смущен:

— Черт! Простите, не знал, что меня ждут. Одну минутку, возьмите пока в баре что-нибудь.

«Этот, по крайней мере, извиняется», — подумала Линн.

Адлер хорош собой — строен, черные как смоль волосы после душа кольцами спускались на плечи, во время работы он забирал волосы в хвост, загорелая кожа, но никакого ботокса, лицо живое и подвижное. Ясно, ботокс для клиентов, доктор знает другие секреты сохранения молодости.