Дэн Браун - Инферно

Учитывая страсть Медичи к искусству, Лэнгдон представил, как приятно будет узнать семье, что здание перед ним — изначально задуманное как конюшни Медичи — превратилось в Институт искусств. Это спокойное место, которое сейчас вдохновляет художников, было специально выбрано для конюшен Медичи из-за близости к одному из самых прекрасных мест для верховой езды во всей Флоренции.

Сады Боболи .

Лэнгдон посмотрел налево, где за огромной стеной виднелся лес из более высоких деревьев. Огромные просторы Садов Боболи теперь стали популярной достопримечательностью туристов. Лэнгдон не сомневался, что если они с Сиенной попадут в сады, то пересекут их незамеченными, минуя Римские ворота. Кроме того, обширные сады изобиловали укрытиями — деревьями, лабиринтами, пещерами, нимфеумами. Более важно, что пройдя через Сады Боболи, они выйдут прямо к Палаццо Питти, каменной крепости, служившей резиденцией Медичи, и 140 комнат которой оставались одними из самых посещаемых достопримечательностей Флоренции.

«Если мы достигнем Палаццо Питти, — подумал Лэнгдон, — то до моста в старый город будет рукой подать».

Лэнгдон, как можно спокойнее указал на высокую стену, за которой был сад.

— Как мы можем попасть в сад? — спросил он. — Я хотел бы показать его своей сестре, прежде чем отправиться в институт.

Парень в татуировках замотал головой.

— В сад отсюда не пройти. Вход очень далеко, у дворца Питти. Для этого нужно проехать через Римские ворота и обогнуть сзади.

— Ерунда, — выпалила Сиенна.

Все обернулись и уставились на нее, в том числе Лэнгдон.

— Да ладно, — сказала она, хитро ухмыльнувшись студентам и поправляя хвост светлых волос. — Хотите сказать, ребята, что не пробираетесь в сад покурить травку и покуролесить?

Молодые люди переглянулись, а затем расхохотались.

Парень в татуировках на сей раз, похоже, был сражён наповал.

— Мэм, вам явно нужно здесь преподавать. — Он подвёл Сиенну к краю здания и указал за угол, на парковку за ним. — Видите тот сарай слева? За ним старый помост. Полезайте на крышу, и сможете спрыгнуть по ту сторону стены.

Сиенна уже шла туда. Она оглянулась на Лэнгдона, покровительственно улыбаясь.

— Смелее, братец Боб. Или ты староват через забор перемахнуть?

Седовласая женщина в фургоне прислонила голову к пуленепробиваемому стеклу и закрыла глаза. У неё было ощущение, будто мир под ней завращался. Препараты, которыми её накачали, ухудшили самочувствие.

— Мне нужна медицинская помощь, — подумала она.

Даже в этом случае у вооруженной охраны относительно нее были строгие приказы: просьбы следует игнорировать до тех пор, пока задача не будет успешно выполнена. Из-за звуков хаоса вокруг нее было ясно, что это произойдет не скоро.

Головокружение усилилось, и у нее были проблемы с дыханием. Когда она поборола новую волну тошноты, в ее голове возник вопрос, как жизнь преподнесла ей такое невероятное испытание. Ответ был слишком сложен, чтобы распутывать это в таком безумном состоянии, но она не сомневалась, где это все началось.

Нью-Йорк.

Два года назад.

Она прибыла в Манхэттен из Женевы, где служила директором Всемирной Организации Здравоохранения. Это был чрезвычайно желанный и престижный пост, который она занимала в течение почти десятилетия. Специалист по инфекционным заболеваниям и эпидемиологии, она была приглашена в ООН подготовить лекцию, оценивающую угрозу пандемической болезни в странах третьего мира. Ее доклад был оптимистичным и убедительным, и обрисовывал в общих чертах несколько новых систем раннего обнаружения и планов лечения, разработанных Всемирной организацией здравоохранения и другими. Ее приветствовалиа овациями, стоя.

После лекции, пока она была в зале и беседовала с несколькими старыми академиками, подошел сотрудник ООН с дипломатическим бэйджем высокого уровня и прервал беседу.

— Доктор Сински, с нами только что связался Совет по международным отношениям. С вами хотят поговорить. Машина ожидает снаружи.

Озадаченная и немного расстроенная, доктор Элизабет Сински извинилась и собрала небольшую сумку со всем необходимым. Пока лимузин мчался по Первой авеню, она начала странно нервничать.

Совет по международным отношениям?

Элизабет Сински, как большинство, кое-что слышала об этом.

Он был основан в 1920-ых как частный научно-исследовательский центр. В прошлом среди членов Совета по Международным отношениям были почти все госсекретари, более полдюжины президентов, большинство руководителей ЦРУ, сенаторов, судей, а также представители легендарных династий с такими именами как Морган, Ротшильд и Рокфеллер. Будучи беспрецедентной коллекцией членов интеллектуальной элиты, политического влияния и богатства, Совет по Международным отношениям заработал репутацию «самого влиятельного частного клуба на земле».