Ричард Дейч - Похитители тьмы

КК, не сказав ни слова, вышла в ванную и закрыла за собой дверь.

Майкл развернулся, прошел назад по самолету и сел за столом против Беллатори.

— Она — вор… Ты познакомил меня с вором.

— Очень хороший вор, — ответил друг, закончивший накладывать шов.

Услышав это, Майкл испытал укол профессиональной ревности.

— Я давно знаю ее, — продолжил Симон. — Она замечательнейшая из людей. Ей досталось много боли в жизни. У нее никого нет. И нужно, наконец, обрести тихую гавань и поставить себя на первое место. Поэтому я вас и познакомил. Вы двое так похожи — вы еще не отдали в этом себе отчета.

— Что? — Майкл с сомнением покачал головой. — Это смешно.

К ним повернулся Буш.

— Ты просто зол.

— Это ты прав. Я чертовски зол.

— Из-за того, что она не сказала тебе о своей профессии, потому что скрыла кое-что от тебя. Но так же и ты скрывал кое-что от Мэри, когда та была жива. — Пол склонил голову, произнося это увещевание. — Ты так и не сказал жене, чем зарабатывал на жизнь до брака. И, кстати, во время того замечательного месяца, который вы провели вместе, в какой именно момент ты сообщил КК, что когда-то был — или, точнее сказать, до сих пор остаешься — вором? Ты ненавидишь себя самого. — Буш рассмеялся.

Майкл повернулся к Симону, который наклонил голову, соглашаясь с Полом.

— У вас, ребята, одно дерьмо в голове.

— Да прекрати ты злиться на мир, — сказал Буш, подначивая друга. — Неужели ты из-за такой мелочи будешь портить себе жизнь?

— Что? — Сент-Пьер пытался скрыть нервный смех.

Пол был неким подобием нравственного барометра, и Майкла он знал лучше, чем тот знал себя самого. Когда по службе он надзирал за условно освобожденным, то проник в его душу и разум; так он там и остался. Между ними установились братские отношения; они могли разругаться в прах, а пять минут спустя попивать пиво и смеяться над своей ссорой. Хотя Майкл и злился, но понимал, что по большому счету Буш прав.

— Она — это ты в юбке, — бывший полицейский рассмеялся. — А ты, глядя в зеркало, начинаешь раздражаться.

Кэтрин сидела на кровати в спальне, расположенной в хвосте самолета, завернувшись после душа в белое полотенце. Давление воды и вправду оказалось низким, но это не имело значения: горячая вода смыла остатки ночного кошмара, оставшегося, к счастью, позади.

— Слушаю, — раздался женский голос.

КК прижала трубку к уху, чтобы не так мешал ровный шум двигателей.

— Синди? Это я.

— Кэтрин? — Голос сестры дрожал от волнения. — Как ты? Я так беспокоилась.

— В порядке, — ответила КК, глядя в настенное зеркало — ее усталое отражение свидетельствовало об обратном.

— Где ты?

— В самолете.

— Это не ответ.

— На пути в Стамбул.

— В Стамбул? — Последовала долгая пауза. — Как ты выбралась из тюрьмы?

— Откуда ты знаешь?.. — недоуменно спросила КК, автоматически выпрямившись.

— Я там с тобой встречусь. Никогда не была в Стамбуле. Можем походить по магазинам, — сказала Синди.

— По магазинам? — совершенно ошарашенно произнесла КК. — Нет, я через пару дней буду в Лондоне.

— А что тебе нужно в Стамбуле? Расскажи мне, что происходит? Ты все еще с этим парнем?

— С Майклом?

— Говоришь так, будто у тебя есть какой-то другой, — осадила ее Синди. — Конечно, я о нем говорю.

— Я в самолете его отца, — произнесла девушка, оглядывая спальню, с роскошью которой все никак не могла свыкнуться.

— У него свой самолет? — На Синди это произвело впечатление, но вдруг тон ее изменился. — КК, я рада, что ты в порядке, но нам нужно поговорить.

— Слушай, со мной ничего не случилось. Мы поговорим, когда я вернусь.

— Нет, это не может ждать. Бога ради, ты сидела в тюрьме в какой-то богом забытой стране…

— Откуда тебе это известно?

— Скажу, когда встретимся в Стамбуле. — В голосе Синди слышались снисходительные нотки. — Когда ты мне объяснишь, что происходит.

— Не прилетай в Стамбул, — резко проговорила КК, начиная злиться.

— Что это ты разговариваешь со мной как строгая мамочка?! Прекрати.

— Знаешь что, Синди? — КК едва сдерживалась. Сестра лучше любого другого человека умела выводить ее из себя. — Я тебе позвоню, когда вернусь. — Кэтрин швырнула трубку.

Майкл, наконец, успокоился. Он сидел в кожаном кресле напротив друзей, прихлебывая колу и поглядывая в иллюминатор. На ночном небе сияли звезды, а самолет продолжал непрерывное движение на запад.

Хотелось немного поспать. До Стамбула оставалось две тысячи двести миль, а с остановкой на дозаправку в Азербайджане получалось, что они, потратив часов восемь на дорогу, доберутся до Турции с рассветом. Но он не мог лечь, не получив кое-каких ответов.