Ричард Дейч - Похитители тьмы

Когда глаза привыкли к темноте, в дальнем углу комнаты Кэтрин разглядела большой грубо сработанный стол. На нем лежала азиатская часть карты Пири Рейса, которую изучали три человека. Когда Кэтрин вошла, все они повернулись, глядя на нее. Приступ злости, какой она не чувствовала никогда раньше, охватил ее при виде Иблиса в компании Синди. Оба смотрели на нее бесстрастным взором и молчали — в ожидании, что скажет главный, стоявший между ними.

Глаза КК впились в этого человека. В ту ночь в офисе она видела его лишь мельком. Вид его не оставлял сомнений: человек, который считал, что за деньги можно покорить любую горную вершину.

Он шагнул к ней, и КК почувствовала, как к ее горлу подступает тошнота, потому что она и в самом деле увидела сходство. У нее были его глаза, его высокие скулы. Он стоял прямой, как жердь, уверенно расправив плечи. От него исходила аура, наполнявшая комнату, подчинившая Иблиса и Синди, но девушка видела перед собой лишь самонадеянность.

— Ты выше, чем мне казалось, — сказал Веню, подходя до неловкости близко и обшаривая ее глазами, как товар.

КК уставилась в его глаза.

— Гораздо красивее сестры, — сказал он не в качестве комплимента, а констатируя факт. — Ну, ты готова для небольшого семейного путешествия?

— С тобой я никуда не пойду, — сказала Кэтрин, сжав зубы.

Его глаза налились гневом — он не привык, чтобы ему возражали. Медленно поднял руки, протянул их к КК и крепко — и безответно — обнял ее. Потом наклонил голову и прижался к ней щекой, его горячее дыхание обожгло ей ухо.

— Нет, моя дорогая, пойдешь.

Веню отпустил КК и отошел назад к столу, и снова эта троица склонилась над картой.

Кэтрин стояла, совершенно потрясенная таким самомнением и стараясь совладать с эмоциями.

— Ты послал меня на смерть, — с вызовом сказала она.

— Да, послал, — ответил Веню, не отрываясь от карты. — А теперь давай-ка присоединись к сестре и посмотри, что мы делаем.

Дочь проигнорировала приглашение и чрезмерную самоуверенность этого типа и посмотрела на Иблиса. Она увидела в нем что-то такое, чего не видела никогда прежде. Кэтрин давно знала этого человека, была свидетелем его пренебрежительного отношения не только к чужой, но и к своей жизни, его ухарского поведения перед лицом смерти. Он мог убивать, подвергаясь смертельной опасности, но теперь она видела в нем то, чего никогда не ожидала: страх. Одно только присутствие Веню вселяло в него ужас. А вот Синди, напротив, как никогда раскованна и ничуть не боялась. Она очарована Веню, в ее глазах загорались искорки гордости, когда она смотрела на него. Видя это наивное восхищение, Филипп добродушно потрепал ее по щеке, выдавил на лице улыбку, чем еще больше понравился ей.

КК с отвращением отвернулась — и увидела два кожаных чехла у стены убогой хижины. Взяла первый, сняла крышку. Чехол был пуст — его содержимое лежало на столе. Она взяла второй. Остановилась, вспомнив о том влиянии, которое оказал на нее посох, когда она в первый раз взяла его в руки.

— Не могу не отдать тебе должное — ты это заслужила, — сказал Веню, глядя на старшую дочь с чехлом в руке. — Иблис прекрасно обучил тебя, но ты превзошла мои ожидания. Посылая его опекать вас, я думал, что твоя преступная карьера будет коротка. Кто мог знать, что она так затянется? Ты… — Веню скользнул взглядом в сторону Синди. — Извини, детка. Ты, Кэтрин, воистину моя дочь.

КК не слушала — его похвалы не достигали ее слуха. Она смотрела на переплетшихся змей, на их серебряные зубы, рубиновые глаза — и думала об этой паре рептилий, как об Иблисе и Веню. Вытащила посох наполовину, спрашивая себя, чем был одержим человек, создавший такое дурное творение.

— Ты понимаешь, что держишь в руках? — Веню не стал ждать ответа. — Этот уникальный артефакт, украденный тобой, является ключом в мир, который видели лишь немногие. Это ответ, который я искал в течение тридцати лет.

Кэтрин не смогла полностью сдержать улыбку, а потому шевельнулись лишь края ее губ, но это не значило, что она не смеялась внутри себя. Посох не оказывал на нее ни малейшего влияния — ни головокружения, ни мелькания образов, ни тошноты. Он потерял то дезориентирующее воздействие, которое она почувствовала, когда извлекла его из гробницы султана. И она знала почему. Майкл оказался гораздо более изобретательным, чем она полагала, и гораздо более предусмотрительным. Кэтрин поняла, что посох султана, который она держала в руках, на самом деле был подделкой.