Уоррен Мерфи - Небо падает

– Помолчи, дурак! – цыкнул на Римо Чиун.

Смит сказал, что воды ему не нужно.

– Золото. Золото, – сказал Чиун.

– У нас есть чай, – предложил Римо.

– Золото!

– Ничего серьезного, – сказал Смит. – Обычно к подводной лодке приплывает кто-то из вашей деревни и забирает вашу ежегодную дань Дому Синанджу, которая оплачивает ваши услуги по обучению Римо. На этот раз не приплыл никто.

– Но они должны были приплыть! – вскричал Чиун. – Они всегда приплывали.

– На этот раз они не приплыли. Но мы все пошлем повторно.

– Повторно? Мои преданные крестьяне не приплыли забрать дань, которая поддерживала Синанджу в течение стольких веков, а вы пришлете повторно?

– Что ты так разволновался, Чиун? – сказал Римо. – У тебя уже собрано столько золота, что дань за год погоды не сделает.

– Без дани, которую зарабатывают Мастера Синанджу, деревня будет голодать. Рыдающие матери будут отдавать своих детей морю, как это было до того, как Мастера Синанджу нанялись в убийцы, дабы это никогда не повторялось.

– Такого не случалось с тех самых пор, как Дом Синанджу работал на китайскую династию Мин. Только имеющейся дани им хватит на тысячу лет.

– Мы пошлем повторно двойное количество, – сказал Смит в порыве великодушия.

И именно это было для Римо знаком того, что Смит действительно обеспокоен судьбой планеты.

Чиун легко вскочил на ноги и вихрем бросился в спальню.

– Что случилось? Что это с ним? – спросил Смит.

– Думаю, он расстроен. Эти сокровища очень ему важны, – ответил Римо. – Я их видел, там есть бесценные вещи. Монеты от Александра Македонского. Рубины. Изумруды. Слоновая кость. Фантастические вещи. И куча всякого дерьма. То, что они считали ценным, но ценности теперь не имеет. Например алюминий, который у них был за несколько веков до того, как его научились производить. Глыбы алюминия. Я его там видел рядом с сундуком с алмазами. Правда. Алмазы лежат справа от него.

– Но мы ведь правильно предложили послать в два раза больше? Что он может на это возразить? – спросил Смит.

Римо пожал плечами.

– Некоторых вещей даже я не понимаю.

Но когда Чиун появился вновь, с лицом мрачным и неподвижным как у статуи, одетый в серое кимоно и сандалии на толстой подошве, Римо Уильямс понял, что он уезжает. Это был его дорожный костюм. Но чемоданы не были упакованы.

– Папочка, ты не можешь так уехать, – сказал Римо по-корейски. – Над миром нависла угроза.

– С миром всегда что-то происходит. Вспомни Помпею. Вспомни Великий Потоп. Мир всегда разрушается, и только золото вечно. И древние сокровища Дома Синанджу, которые пережили бесчисленное множество катастроф, тоже могут быть в опасности.

– Я не могу отправиться с тобой, Чиун, – сказал Римо.

– Я должен остаться здесь.

– И пренебречь ответственностью, которая лежит на тебе как на будущем Мастере Синанджу? Мастер должен защищать сокровища.

– Если этот мир исчезнет, как ты будешь его тратить?

– Золото всегда можно потратить, – ответил Чиун.

– Я научил тебя драться, Римо. Я научил тебя использовать все возможности мозга и тела. Я сделал тебя сильным и быстрым. И главное – я сделал из тебя ассасина, принадлежащего к величайшей школе. Я научил тебя всему этому, а должен был научить мудрости. Я передал всё тайны Синанджу дураку.

Сказано это было по-корейски. И сказано было в ярости.

Мастер Синанджу был так рассержен, что ушел, даже не кивнув императору.

– Куда он отправился? – спросил Смит, который не понимал по-корейски.

– Вы не заметили, что он даже не попрощался с вами как следует?

– Да, мне показалось, что все происходило быстрее, чем всегда. Это о чем-то говорит?

– Он так простился, – тихо произнес Римо и легко и мягко сел в позу лотоса. Ноги его были нежны и податливы, как лепестки – так его научили делать много лет тому назад.

– Мне очень жаль. Я надеялся, что мы сможем использовать и его в этой кризисной ситуации. Но у нас есть вы, и это уже много. Когда он вернется, мы и его подключим.

– Не знаю, вернется ли он, – сказал Римо. – Он только что попрощался.

– Он что, и с вами попрощался?

– Надеюсь, нет. Во всяком случае, мне хочется так думать, – сказал Римо и начал мягкими, уверенными движениями рвать на куски пушистый ковер, не обращая никакого внимания на то, что делают его руки.

– Я уверен, что Чиун вернется, – сказал Смит. – Между вами существует эмоциональная связь. Как между отцом и сыном.

– Это сокровище слишком важно для него. Я не думаю, что оно настолько важно, потому что никто не может им пользоваться. Но я всего лишь белый человек.