Уоррен Мерфи - Потерянное прошлое

Это была объяснительная записка, составленная генеральным прокурором США и касающаяся дела некоего Дженнаро Друмолы.

Она гласила:

“Сегодня днем настроение свидетеля вдруг резко изменилось. Причины этого, как и во многих случаях, которые наблюдались за последние годы, когда свидетели сначала отказывались от своих показаний, а затем вдруг снова подтверждали их, остались неизвестными. За последние несколько лет таких случаев было немало, и я не считал тогда нужным проводить тщательное расследование. Но в случае с данным свидетелем, похоже, его желание подтвердить ранее данные показания, не продержалось слишком долго. Он с виду был готов к сотрудничеству, но когда от него потребовали уточнить некоторые детали, он не мог вспомнить ничего из данных ранее показаний, хотя и утверждал, что все помнит. Более того, медицинское обследование показало, что он находится в состоянии крайнего возбуждения”.

Римо вернул Смиту записку.

– Не знаю, что с ним произошло. Я знаю, что он был готов мне во всем повиноваться. Я всегда знаю, когда добиваюсь результата.

– Вот видите, маленькие ошибки всегда ведут к большим неудачам. Я рад, что вы решили подождать, пока Римо окажется в состоянии прославить вас вместо того, чтобы опозорить провалом, – изрек Чиун.

– Не было у меня никакого провала! Я всегда знаю, когда мне удается заставить человека повиноваться. И ты, папочка, знаешь, что я знаю.

– Я тоже не хотел бы признать свое поражение в присутствии столь славного императора, – гнул свое Чиун.

Разумеется, эту фразу он произнес по-английски. Римо знал, что это сделано только ради Смита. Римо по-корейски заявил Чиуну, что он полон помета утки.

Чиун, услышав от Римо такое оскорбление, принял его близко к сердцу. Там, в глубине души, он взрастит обиду и когда-нибудь воспользуется ею для того, чтобы сполна отплатить человеку, который стал его сыном.

Смит ждал. В последнее время эта парочка все чаще стала прибегать к корейскому языку, которого он не понимал.

– Я бы хотел еще раз потолковать с этим парнем, – сказал Римо.

– Его перевели в другое место, – сообщил Смит.

– Мне наплевать, где он находится. Я его хочу, – заявил Римо.

Дженнаро Друмола расправлялся с тройной порцией свиных ребрышек в роскошном номере на крыше отеля “Сан-Франциско-1849”, когда худощавый мужчина с толстыми запястьями снова навалился на него – на этот раз через окно.

Барабан не знал, как ему удалось пройти мимо часовых, а тем более – влезть в окно. Наверное, парень умеет ползать по стенам.

Друмола вытер сальные руки о свой могучий живот, прикрытый белой майкой. Там, где майка не могла прикрыть тело, повсеместно пробивалась буйная поросль густых черных волос. Волосы были даже на фалангах пальцев. На этот раз Друмола был готов к встрече. Парню не удалось застать его спящим. Друмола взял стул, голыми руками разломил его пополам и уже готов был вонзить ножку, оканчивающуюся острой щепкой, парню в лицо, как вдруг почувствовал, как какая-то невероятная сила тащит его к окну и дальше – в пропасть. Барабан закричал бы, но губы его были сжаты, как тогда в хижине, когда ему показалось, что на него навалилась гора.

Губы его были сжаты, а сам он раскачивался над Сан-Франциско на высоте тридцатого этажа, а ноги его были зажаты словно бы в тиски. Подвешенный вниз головой, раскачиваясь, как маятник, он молил Бога только об одном – чтобы тиски оказались покрепче.

– Ну так как, дорогуша? Что случилось?

Барабан почувствовал, что губы у него свободны. Он должен был дать ответ. И он дал ответ:

– Ничего не случилось. Я сделал все, как ты сказал. Я сказал, что я все помню.

– А потом забыл?

– Бога ради! Я бы очень хотел вспомнить. Но я не помню.

– Ну так попытайся вспомнить, – сказал парень и отпустил Друмолу. Тот пролетел примерно этаж. Он уже думал, что пролетит и оставшиеся двадцать девять, но какая-то сила подхватила его.

– Ну как, идем на поправку?

– Я ничего не знаю.

Друмола почувствовал, как какая-то теплая жидкость течет у него по ушам. Он знал, что это такое. Жидкость текла у него из штанов, стекала по животу и по груди, и из-под майки вытекала на уши. На этот раз от страха у него сработал мочевой пузырь.

Римо закинул Друмолу обратно в его номер. Парень не лжет. Римо так и подмывало сбросить его вниз, чтобы пролетел весь путь до конца, но тогда все решат, что его прикончила мафия. Римо ткнул лицо Друмолы обратно в тарелку со свиными ребрышками и оставил его там.