Александр Варго - Диггер по прозвищу Жгут

— Как он смог забраться наверх? — не поверил Витек. Будто в доказательство, наверху послышалась возня и скребущие звуки.

— Может, его кто-то укусил? — задал вопрос Витек. — Там, внизу, когда вы от ментов прятались?

— Все может быть. Ты видел, что у него с животом? Как рюкзак с бильярдными шарами.

Витек кивнул с затравленным видом.

— Ага, вот так. Раз так, значит, так, — захлебывалось от смеха существо, сидящее на крыше, и у Роста мороз по коже прошел от этого голоса. В нем уже не было ничего человеческого.

— Завтра… — прошелестело наверху, и за этим последовал грохот. Рост предположил, что Жгут, очевидно, кубарем скатился вниз. Потом наступила тишина.

Остаток ночи прошел беспокойно, Рост все время ворочался, впадая в полудрему и тут же выныривая из нее. В перерывах, пока он находился во сне, ему мерещились мать, Олеся, Лелик… В конце концов приснился Жгут. Он сидел на своей шконке в чем мать родила с дьявольской ухмылкой на тощем лице, а из задницы вытаскивал что-то тонкое и блестящие. Рост с ужасом обнаружил, что это пряжа, клейкая и отвратительная.

— Как насчет мух, фраерок? — скрипуче смеялся Жгут, делая из своей кошмарной пряжи петлю, и Рост вскрикнул во сне.

Он проснулся часов в пять и первым делом вышел наружу. Жгута нигде не было. Зато была его разорванная рубашка и подсыхающая лужа коричневатого цвета, от которой шел резкий запах. Эти лужицы были повсюду, этой жидкостью был вымазан чуть ли не весь дом. От одной из них, самой большой, шла узенькая дорожка, и вела она к лесополосе. Рост покачал головой. Творилось что-то совершенно необъяснимое.

Он взял лопату и пошел по змеящемуся коричневому следу, который то пропадал, то снова появлялся. Наконец Рост зашел в лесополосу и уперся в высокий тополь. Здесь след обрывался. Рост оглядел дерево, сделал шаг назад. В глаза сразу бросилось, что на коре ствола оставлены грубые царапины, будто на дерево пытался взобраться монтажник в своих «кошках». Рост задрал голову. Сглотнул. Потер глаза и сделал еще два шага назад, на этот раз на уровне рефлекса. Нет, Жгута там не было. Зато часть веток густо завесила паутина, липкие капли которой поблескивали в лучах просыпающегося солнца.

За завтраком никто не разговаривал. Рост решил ничего не говорить о дереве. Даша сидела бледная, волосы почти полностью закрывали лицо. Тему Жгута все старательно избегали.

— Дрюне вроде получше, звонил вчера вечером лепиле, — сказал Витек, допивая чай. На его подбородке зрел большой прыщ. — Не знаю только, сколько его еще держать будут. Хорошо, что ногу отрезать не будут.

— Чего это у тебя вскочило? — Рост показал на прыщ. Витек махнул рукой:

— Кажись, фурункул. Само пройдет. Так вот, че я говорю, Дрюню, можа, скоро выпустят. Да, еще, Геныч. Будь осторожен, — сказал Витек. — Дошли слухи… «Врачи» продолжают беспредел. Недавно в Ясенево резню устроили, человек двенадцать наших положили.

Рост хотел сказать, что он уже знает об этом как минимум пять дней, но решил промолчать. Витек добавил уже тише:

— Одного из них все-таки прикончили. Точно тебе говорю. Пацан, лет двадцать — двадцать два. Наши братки проткнули его насквозь железкой, как бумагу сортирную. Так что теперь только гадать остается — либо они обосрались от страха и схоронятся, либо (если полностью отмороженные) продолжат… Ну, ты понял.

— Витек, хрен с ними, «врачами». У нас тут один Жгут чего стоит… Ты давай, говори, я вижу, что ты не до конца мне эту историю с канализационным стоком рассказал, — проговорил Рост, глядя на Витька в упор.

Тот с трудом выдержал взгляд, покряхтел и сказал:

— Дело в том, Геныч… В общем, не только Дрюня говорил об этой твари в коллекторе. Если бы это было так, я бы все списал на его выдумки, все-таки он «с приветом». Но тут все намного сложнее.

— Ближе к теме, — поторопил Рост.

— Когда-то там собирались наркоманы. Ну, знаешь, совсем опустившиеся, которые любую дрянь себе в вены загоняют. Так вот, наши рассказывали, что однажды обкурились они чего-то и отрубились, прямо там и приход словили. А когда пришли в себя, смотрят, одного не хватает.

— Ну и что? Может, он ушел, — предположил Рост.

— Да выслушай ты до конца! — рассердился бомж. — В общем, стали искать — нигде нет. А в углу стены еще один проход нашли, туда, куда ты лазил Жгута вытаскивать. Ну, прополз кто-то из них по этому лазу, а там в самом конце ноги лежат. Короче, нижняя половина.

— А верхушка? — тупо спросил Кеша.

— А нету ее, верхушки, не нашли. Отгрыз кто-то, пока они летали в облаках. И весь пол в слизи и паутине. Потом менты приезжали, а что толку? Нарикам дали по три года за что-то, но дело по мокрухе-то открыто! Сошлись на том, что, типа, какой-то маньяк бензопилой ихнего друга разрезал. Но мне че-то слабо верится в это, Геныч… К тому же один из торчков божился, что видел в трубе что-то большое и мохнатое, с глазами. А потом наши братки базарили, что несколько лет назад на свалку привезли какие-то бочки с химикатами. Ну, и выкинули их в этот коллектор. Поэтому, может, там какая срань и разродилась, из-за этой химии.