Андрей Николаев - Русский экзорцист

Волохов постарался вспомнить, что он знает об экзорцизме. Изгнание демонов, заклятие, или отчитывание, как это называется в православной Церкви. Раньше, в первые века Христианства, насколько он знал, существовала даже должность экзорциста. Впрочем, в некоторых западных церквях и сейчас существует такой сан. Один из начальных в церковной иерархии. Но на заре христианства экзорцизмом занимались особо почитаемые мужи Церкви. Конечно, были и самозванцы, но они существовали во все века. А сейчас официального института экзорцизма не существует. Официального…

Волохов напряг память. Как там сказал кто-то преподобный: Многие ли из святых запрещали дьяволу, подобно Михаилу Архангелу, который сделал сие, потому, что власть имел?

Да-а, Михаил Архангел власть имел, никто не спорит, а здесь у меня пацан, за спиной у него восемнадцать весен, и он будет изгонять демона…

Маясь от безделья, Волохов походил по комнате. Затем, прикрыв дверь на кухню, позвонил Александру Ярославовичу.

– Здравствуйте, это я, – вполголоса сказал он.

– Здравствуй. У тебя что-то срочное?

– У меня всегда все срочно. Есть несколько соображений, как выйти на демона. Мне кажется…

– Перекрестись, если кажется, и забудь, – оборвал его собеседник, – пока Иван не будет готов, ты ничего не сможешь сделать. Ты уже пробовал.

– Ну и что мне, сидеть на заднице и в потолок плевать?

– Если есть такое желание, то можешь попробовать. Твоя задача – обеспечить Ивану условия для работы и, кроме того, охрану. Пока это все.

– Ну, спасибо, – с горечью сказал Волохов.

– Пожалуйста, – отрезал Александр Ярославович и отключился.

Волохов покачался в кресле, злобно глядя на зажатую в кулаке трубку и беззвучно бормоча ругательства. Потом заглянул на кухню.

– Иван, не пора перерыв сделать?

Парнишка оторвался от книг, сладко потянулся и, по обыкновению улыбаясь, посмотрел на Волохова.

– Я бы обед приготовил, а?

– Если я позанимаюсь в комнате, это ничего? Мне очень много еще надо сделать. Александр Ярославович говорил, что есть три, максимум четыре дня.

– Можно и в комнате. Конечно, можно.

Придвинув кресло к журнальному столику, Волохов убрал с него журналы.

– Вот тебе рабочее место.

– Спасибо, – Иван перенес на столик книги, раскрыл тетрадь и снова отключился от окружающего.

Волохов пошел на кухню, открыл холодильник и задумался. Так, вчера была среда, постный день, сегодня четверг.

Он включил холодную воду, достал из морозилки сазана и бросил его в раковину. Затем зажег духовку и стал чистить картошку. Вот так, милый, отходишь на второй план. Обеспечиваешь успех операции, усмехаясь, думал он. Наше дело подвоз боеприпасов, артобстрел, а потом на деморализованного врага двинет Ваня с крестом и святой водой наперевес! Шутить на эту тему не хотелось. Волохов нарезал картофель половинками и залил водой. Сазан отмерз, и, расстелив на столе газету, он почистил его, натер солью, перцем и положил в брюшко несколько горошин перца, лаврушку и зелень. Духовка разогрелась, он пристроил рыбу на смазанный маслом противень, разложил вокруг половинки картофеля и поставил противень в духовку.

Не выдержав ожидания, Ольга сама позвонила Роксане.

– О, легка на помине, – воскликнула та, – только что тебя вспоминали. Тут один м-м…, молодой человек желает заказать тебе картину. Ты как?

– О чем ты говоришь, я ничего делать не могу, у меня все эта девочка перед глазами стоит… Ты что-нибудь узнала?

– Милая моя, ты много от меня хочешь. Я, все-таки не на Петровке работаю. Паренька я определила. Наркоша законченный, похоже. Предлагал желающим скаринг в тату-салоне. Желающих не было – кому охота себя уродовать. С весны его в салоне не видели. Ты сама то как?

– Никак, – Ольга нервно закурила, – больше ничего по инету не присылали. Хожу, как дура из угла в угол, а ее режут и сажают на иглу…

– Ладно, не скули, – слышно было, как Роксана сказала что-то строгим голосом, прикрыв телефон, – все, подруга. Работаю. Позвоню, если что.

Ольга присела к компьютеру. Вместо заставки она поставила на рабочий стол снимок девушки. Глаза на снимке были закрыты, из-под длинных ресниц поблескивали готовые вот-вот пролиться слезинки. Полные губы искусаны…

– Я обязательно тебя вытащу, – шепнула Ольга, – обещаю! Вытащу и увезу туда, где никто тебя не обидит. Там лес, там озеро, там никого не будет, кроме нас. А когда ты поправишься, мы плюнем на этот сумасшедший город, где полгода тоскливая зима, где у людей в глазах похоть, и деньги и уедем далеко-далеко, на край света. Там горы скребут голубое небо, и море ласковое, как голодный котенок, и огромные просторы, покрытые камышом. Птицы там непуганые, а рыбу можно ловить руками, и косули подходят за мягким хлебом и тычутся бархатными носами в твои пальцы.