Том Нокс - Метка Каина

Наконец, неподалеку от Сан-Себастьяна, дорога разделилась; более узкая и симпатичная вела во внутреннюю часть страны, в долину Бидасоа. Это был именно тот самый театральный пейзаж, который обещал Дэвиду Интернет. Узкие горные речки падали в темные ущелья, леса, состоящие из огромных дубов и каштанов, что-то шептали в чистом сентябрьском воздухе. Городок Лесака был совсем близко. Дэвид находился в баскской Наварре. Он почти уже добрался до места.

Когда Мартинес сбросил скорость, он вдруг увидел…

В Лесаке что-то происходило. На окраине города стояли большие черные полицейские фургоны с металлическими решетками на передних стеклах. На каменных стенах сидели крепкие испанские спецназовцы, говорящие по мобильным телефонам; в руках они держали весьма впечатляющее оружие.

Один из копов уставился на Дэвида, потом нахмурился, глядя на его машину, и тут же проверил ее номер. Потом покачал головой и показал на парковку. Слегка заволновавшись, молодой человек поставил машину. Полицейский тут же отвернулся, утратив к нему всякий интерес. Стражу порядка только и нужно было, чтобы Дэвид оставил машину и дальше шел пешком.

Мартинес послушно забросил на плечо рюкзак и зашагал к Лесаке. Он прекрасно помнил все то, что прочитал о баскских террористах: что войну за независимость басков ведет некая террористическая группа ЭТА, «Эускади Та Аскатусуна». Они занимались грязным делом: убивали и взрывали, проявляя крайнюю и неестественную жестокость… мужчины в женских париках стреляли в подростков… Отвратительно.

Возможно, активность полиции связана именно с этим?

Такое было вполне возможно; хотя трудно было связать чудовищные преступления с таким обаятельным местечком, как Лесака. Спокойный воздух был напоен прохладой и ароматами; это была настоящая горная свежесть. На небе проплывали облачка, однако солнце все так же освещало древние каменные дома, старую церковь на холме и уютные каменные дворцы, окружающие маленькие площади. На углах улиц красовались странные колонны, покрытые вырезанными изображениями солнца с изогнутыми лучами, похожие на свастики в стиле модерн. Лаубуру . Давид произнес про себя это слово, шагая через Лесаку.

Лаубуру .

Не слишком хорошо представляя, что ему делать дальше, Дэвид сел на скамью на центральной площади, глядя на большой каменный дом, увешанный баскскими флагами — зеленое-красное-белое. Иккурина . Дэвид вдруг почувствовал себя ужасно глупо. Что же ему теперь делать? Может, просто… расспросить людей? Как какой-нибудь детектив-любитель?

Рядом с ним сидела какая-то старуха, сжимавшая в руках четки и что-то бормотавшая себе под нос.

Дэвид осторожно кашлянул, стараясь проявить максимальную вежливость, потом чуть наклонился к женщине и спросил на очень плохом испанском, не знает ли она некоего человека… по имени Хосе Гаровильо.

Женщина с опаской посмотрела на него, как будто заподозрила в готовности совершить некое ужасное уличное преступление, потом покачала головой, встала и ушла, распугав по дороге голубей. Дэвид наблюдал за тем, как ее тень исчезла за углом.

Остаток дня он старался изо всех сил: расспрашивал прохожих на улицах, зашел в два супермеркадос [6] Supermercado ( исп. ) — супермаркет. но везде его встречали такие же пустые взгляды, а то и враждебность. Никто не знал Хосе Гаровильо, или, по крайней мере, никто не хотел о нем говорить. В полном разочаровании Дэвид вернулся к своей машине, прихватил кое-что из одежды и зубную щетку и снял номер в маленькой гостинице в конце главной улицы — «Отель Эгуски».

Якобы двухкомнатный номер был оформлен под пастушескую хижину: из стен торчали крюки, из кранов в ванну с кашлем бежала ржавая вода. Дэвид провел вечер, жуя купленную в универсаме испанскую сырокопченую колбасу чоризо и глядя в телевизор, где шли какие-то развлекательные испанские программы; и еще рассматривал нечитаемую надпись на оборотной стороне карты. Он ощущал свое одиночество как повисшую в воздухе песню. Тоскливую старую народную песню.

Утро Дэвид встретил в более решительном настроении. И первым делом отправился в церковь, полуразрушенное затхлое здание. В нем пахло заплесневелыми кожаными подушками для сидения. Деревянный распятый Христос с тоской смотрел на пустые скамьи. В церкви имелись две купели. Меньшая была украшена странным символом, похожим на стрелу, глубоко врезанным в древний серый камень.

Дэвид коснулся этого камня, отполированного за долгие века миллионами крестьянских рук, тянувшихся к святой воде, мазавших ею грязные лбы.