Джеймс Тейбор - Заледеневший

— Чем это так воняет?

— Запах полюса, — усмехнулась Рокки. — Аромат дизельного топлива, дезинфицирующего средства, подгоревшего жира и немытых тел. Ты же приехала сюда всего на пять дней?

— А почему пол вибрирует?

— Так ты одна из тех?

— Из каких тех?

— Из тех, кто отвечает вопросом на вопрос. Это раздражает.

— В самом деле? — Халли смогла прогнать улыбку с лица, но не из глаз.

— Фунджисы, — сердито взглянула на нее Рокки.

— Что еще за фунджисы?

— Да гребаные новички. Что парни, что девки.

Рокки закашлялась; кашель был нехороший. В помещении это особенно чувствовалось, поскольку на женщине не было маски, прикрывающей лицо от ветра. Она вся побагровела, глаза налились кровью, из носа потекло.

— Пикорнавирус, — сказала Халли. — Каждый закупоривается, подобно лабораторной мыши, втягивает микробы и вирусы в себя и выдает их наружу.

— А вы что, врач?

— Микробиолог. А где здесь кафетерий? Мне нужна вода и хочется кофе.

Первую полярную станцию на Южном полюсе ВМФ США выкопал в девственных льдах каменной прочности еще в 1957 году. Это первое в Антарктиде сооружение все еще существовало, переместившись сейчас на тридцатифутовую глубину и получив новое название «Старый полюс». Нечто похожее произошло и с другими объектами, возведенными ВМФ США, — такова традиция этого ведомства. Обитатели новой станции называли кафетерий камбузом. Но на деле, невзирая на название, это помещение походило на столовую средней школы или исправительно-воспитательного учреждения. Прямоугольный пол немалой площади, заставленный зелеными, видавшими виды столами и стульями. Плотная завеса из запаха свежей половой мастики и застаревшего смрада подгоревшего жира. Кухня и линия раздачи оформлены в черном цвете. В часы приема пищи в столовой стоял сплошной гул голосов. Кто-то, поддавшись желанию хоть как-то украсить обеденный зал, подвесил к потолку многоцветные световые рождественские гирлянды. Сейчас большая часть лампочек перегорела, и провода свисали с потолка подобно толстым нитям зеленой паутины.

— Ну а чем кормят на Южном полюсе? — спросила Халли у Рокки.

— Ты когда-нибудь сидела в тюрьме?

Халли открыла рот, чтобы ответить «пока нет», но не успела. Рыжеволосая женщина в лабораторном халате, сидящая за одним из столиков, неожиданно вскочила со стула, настолько поспешно, что тот опрокинулся спинкой на пол. Женщина прижимала к лицу несколько бумажных салфеток, пытаясь с их помощью остановить сильное носовое кровотечение. Кровь, быстро пропитав этот самодельный компресс, потекла по пальцам и бледным запястьям, и почти сразу на белом халате расплылись пятна, напоминающие цветом и формой редиску.

В течение нескольких секунд ничего не происходило, но затем глаза женщины широко раскрылись и грудная клетка затряслась в конвульсиях. Она закашлялась, и изо рта сразу хлынул густой кровавый поток. Женщина шагнула вперед, споткнулась, рот открылся еще шире — кровь била фонтаном. Она зашаталась, задела несколько стульев, потом ухватилась за стол. А кровь все хлестала и хлестала у нее изо рта, заливая передние полы халата, забрызгивая столешницы ближайших столов и пол. Люди спешно отходили в сторону.

Пострадавшая повалилась навзничь. Голова с громким треском стукнулась об пол. Затрубила система громкой связи: «Код блю» в обеденном зале. «Код блю» в обеденном зале. Фельдшеров «Скорой помощи» в обеденный зал. Повторяю, «Код блю» в обеденном зале».

— Кто-то вызвал медпомощь, — пробормотала Бейкон.

Крупный упитанный мужчина в черном халате встал на колени возле несчастной. Он наклонился, желая выяснить, дышит ли она, но, покачав головой, сразу же начал делать непрямой массаж сердца. Второй мужчина опустился на колени возле головы женщины с вентилятором легких в форме маски, но обильное кровотечение не позволило ему применить этот аппарат. Два фельдшера «Скорой помощи» в голубых комбинезонах влетели в обеденный зал. Очистив дыхательные пути пострадавшей, они надели ей на лицо маску с вентилятором и включили дефибриллятор. После десяти минут усилий и четырех серий шоковых толчков компьютеризированный голос прибора объявил простуженным басом: «Пациент не реагирует».

Фельдшеры поднялись на ноги.

— Мы ее потеряли, — произнес один из них.

Халли доводилось видеть людей и с более серьезными травмами, пострадавших в горах и в пещерах, она видела утопленников, а несколько раз — убитых и даже изуродованных падением с большой высоты. Но она никогда не видела, чтобы из человека вытекало столько крови. Несчастная словно лежала в центре темно-красного пруда овальной формы. Двое мужчин в черных халатах и фельдшеры выглядели как израненные бойцы.