Франк Тилье - Атомка

Все пожали друг другу руки. Рукопожатие русских оказалось на редкость крепким: еще чуть-чуть, и пальцы отдавили бы, даже Люси не пощадили. Лашери объяснил, что оба офицера прилично говорят по-английски, и он рассчитывает, что за время полета они расскажут французским коллегам о последних ключевых элементах дела.

В здании аэровокзала торговали всем подряд. Колбаса, черный хлеб, соленые огурцы, сыр… Обменяв евро на рубли, французы отправились в меховой магазин и вышли оттуда приодетыми на русский лад. У спутников это вызвало чуть насмешливые улыбки.

Потом они зарегистрировали багаж, выпили по рюмке водки (все, кроме Люси, которая выбрала чай) и двинулись к терминалу. Полицейские немножко расслабились, обстановка была довольно спокойной. Однако час вылета приближался, Лашери вежливо распрощался со всеми, сказал что-то по-русски офицерам, потом снова повернулся к французам:

— До связи. Удачи вам!

Двадцать минут спустя самолет оторвался от земли и полетел в направлении Уральских гор.

Взрыв, россыпь красок…

Никогда, ни в одной поездке Шарко не видел ничего подобного. Россию он неизменно представлял себе угрюмой, серой, будто залитой цементным раствором, равниной, а в действительности оказалось все наоборот. Не отлипая от иллюминатора, он наблюдал процесс появления на земле алмазов: степь, как выяснилось, обладала способностью преобразовывать боковой солнечный свет в мириады искр. А озера с мягкими округлыми очертаниями, а бушующие потоки, а хвойные леса и березовые рощи, которые, казалось, цепляются корнями за склоны заиндевелых гор… Звездно-синий, неистово-белый, все оттенки зеленого, как в джунглях, спорили между собой на этих безмолвных просторах — и так хотелось лечь там, внизу, на спину и неотрывно смотреть в бесконечное небо…

Потом под ними возник большой город — будто раковая опухоль на здоровой ткани. Самолет снижался — заводы обретали пропорции, перспективу. Металлургия, горнодобывающая промышленность, тяжелая… Бывшие военные предприятия заслоняли горизонт, по нескончаемым дорогам нескончаемым потоком двигались грузовики, бульдозеры, тракторы, от них становилось черно в глазах… Тысячи машин разного рода, миллионы единиц вооружения были сделаны здесь для того, чтобы дать отпор врагу.

Когда самолет коснулся земли, Шарко съежился. Вот. Они почти прибыли. Они приблизились вплотную. К концу расследования. К краю света.

В вестибюле аэропорта их поджидали трое мужчин с выправкой оловянных солдатиков, с одинаково невыразительными лицами, с квадратными, туго обтянутыми кожей челюстями. Шарко они напомнили ребят из RAID’а [81], но в версии КГБ. Андрей Александров и Николай Лебедев наскоро всех перезнакомили. Местные не знали ни слова по-английски, потому удовольствовались вежливой улыбкой в адрес комиссара и — так уж и быть — взглянули на Люси.

Русские что-то долго обсуждали, время от времени хлопая друг друга по плечу, после чего Александров направился к Люси, которая чувствовала себя здесь какой-то совсем ничтожной и неуместной.

— Парни рассказали про хороший отель для туристов. Гостиница называется «SMOLINOPARK» и находится на берегу озера Смолино, вдали от промышленной зоны. Это в двадцати пяти километрах отсюда. Там отлично кормят и есть все удобства. Такси может вас туда доставить прямо сейчас.

Чувствуя, что нервы Люси на пределе и она вот-вот взорвется, Шарко поспешил вмешаться.

— Спасибо, прекрасно! — кивнул он в ответ на предложение майора. — А можно нам с коллегой пару минут поговорить наедине? Мы сейчас вернемся.

— Только недолго, пожалуйста.

Александров отошел. Люси смотрела ему вслед нехорошим взглядом:

— Такое ощущение, что эти крутые мачо принимают меня за идиотку! Нет, ты слышал: «прекрасный отель для туристов», «все удобства»… Ты слышал?!

Шарко поправил шапку на голове Люси, убедился, что ее мобильник заряжен:

— Благодаря телефону я всегда буду рядышком, Люси. А для меня главное — чтобы ты не волновалась. Поезжай в отель, отдохни там как следует, позвони матери, скажи, что все в порядке… Думаю, местные знают, что делают.

Люси прижалась к любимому, но на них обоих были такие толстые куртки, что ей почудилось, будто она обнимает Бибендума [82].

— Будь очень осторожен, Франк, никуда не суйся — только наблюдай. Сколько раз ты уже был на краю гибели, тебе мало? Поклянись, что будешь беречь себя!

— Клянусь, милая.

Комиссар проводил ее до такси. Ледяной воздух обжигал открытые участки кожи, не минуя ни единого квадратного сантиметра; все болело как сплошная рана. В теплом салоне машины Люси наконец вздохнула. Александров объяснил водителю, куда ехать. Шарко, последний раз поцеловав подругу, с тяжелым сердцем смотрел вслед удаляющейся машине… и тут зазвонил телефон.