Курбан Гереев - Подвластные дьяволу. Столкновение

Майкл, заметив, что мистер Мартин стоял отдельно от всех и с кем-то беседовал, прямиком направился к нему.

– Извините, мистер Мартин, можно будет вас на минутку…

Пожилой мужчина во фраке и с толстой сигарой, пустив дым, сказал:

– Роберт, это и есть тот самый молодой человек?..

– Да, Джеймс, это он самый, Майкл Портман. Познакомьтесь, пожалуйста! А это мистер Джеймс Уолберг, сенатор.

Майкл понял, что и здесь придется немного задержаться.

– Очень приятно, мистер Уолберг!

– А вы, я вижу, смелый молодой человек…

– Учителя мудрые были, – с сарказмом ответил Майкл.

– Не скажу, что учитель, посоветовавший вам сделать последнее обращение, как к американцам, так и к террористам, желал вам добра… Или это все-таки ваша личная инициатива?..

– Именно, сэр! Это была моя личная инициатива. Как представитель американского народа, в отличие от вас, могу с уверенностью заявить, что мой народ не настолько глуп, чтобы постоянно находиться в заблуждении.

– Что вы имеете в виду? Я тоже представитель этого народа, но ведь вы посоветовали террористам уничтожать, в частности, нас…

– Вы уже признаете свою вину?

– В чем же наша вина?

– Ну, как же… Вы же сами сейчас сказали, что я предложил мусульманам уничтожать вас? А я ведь предложил уничтожать только виновных в этих бесчинствах…

– Вы меня неправильно поняли! Я имел в виду то, что вы перевели стрелки на нас, на представителей власти.

– Вы представитель власти, но, извините меня за смелость, но никак не американского народа, а это разные вещи. А имел я в виду то, что очень жаль, что правду о чем-либо мы узнаем из совершенно чужих источников.

– Например…

– Пожалуйста! Например, правду о Сирии мы узнаем из уст президента России, а не от своего.

Мистер Мартин молчал и менял взгляды от одного собеседника к другому. Он думал о том, как бы Майкла не занесло в его умозаключениях.

– Лично я считаю, что было большой глупостью опубликовать ту статью в «New York Times». Из ваших слов следует, что и вы тоже не согласны с нашим президентом об исключительности нашей страны, нашего народа?

– А разве евреи уже покинули нашу планету, чтобы смело делать такие заявления? Исключительность, как говорят евреи, это сугубо их привилегия.

Джеймс Уолберг не скрывал своего удивления от сказанного Майклом и, услышав последние слова о евреях, улыбнулся. То же сделал и мистер Мартин.

– Браво, молодой человек! Отлично сказано! Вы умны не по годам…

В этот момент Майкл вспомнил последние слова профессора Брайта о силе, которая взяла под свою опеку всю систему государственного управления. «А ведь на самом деле… Ведь если поверить в его рассказ о тысячелетней власти масонов, то не может быть, чтобы и среди представителей как демократов, так и консерваторов, не было членов партии масонов. В этом имеется необходимость для создания баланса в правительственных дискуссиях». После некоторого молчания Майкл решил проверить, так ли это на самом деле. Его невозможно было остановить, и он продолжил разговор вопросом:

– Извините, сэр, вы улыбнулись, когда я сказал, что есть более исключительный народ…

– Да, матушка моя, царствие ей небесное, была еврейкой. А к чему это вы?..

– Видите ли, в чем дело… Недавно один мой знакомый упомянул в разговоре о некоей более могущественной власти, чем власть человеческая. И он мне рассказал об одной партии с многовековой историей. Вы ничего не слышали о ней?

– О партии я ничего не слышал, но о власти, стоящей выше человеческой, думаю, знают все. Это власть денег, власть капитала.

– Тогда поправьте меня, если я ошибусь… Через национальные революции и разрушение исторически сложившихся государств – к революции интернациональной и созданию масонского сверхгосударства…

Тут Майкл заметил, как сенатор Уолберг, краснея, прошептал последние слова девиза партии масонов. Значит, и в этом случае профессор оказался прав.

– Только ваши представители могут превозносить, восхвалять своего собеседника, чтобы завоевать у него доверие.

– Ну, это уже вы чересчур…

Мистер Мартин нахмурил брови, давая понять Майклу, что не стоит переходить рамки границ, но Майкл решил все же нанести последний удар этому объевшемуся на казенных харчах толстопузому негодяю.

– Повторюсь, сэр… Только такие, как вы, могут превозносить, восхвалять своего собеседника, чтобы завоевать у него доверие. И после этого обобрать его до последней нитки! Имею честь, сэр…