Джек Лэнс - Страх огня

Парень в черном прыгнул на него словно пантера. Широкоплечий и мускулистый, он казался почти квадратным. Когда он сжал кулаки и зарычал словно дикое животное, глаза его напоминали узкие щелочки, и в них полыхала ненависть.

Мужчина, на которого напали, был намного старше, ни единого шанса выстоять перед таким напором он не имел. Не успел опомниться, как нападавший сбил его с ног и прижал щекой к белому кафельному полу. Вдобавок незнакомец, кажется, поставил ему ногу на затылок и нажал с такой силой, что старик буквально почувствовал, как трещат и крошатся кости его носовой перегородки. Из обеих ноздрей хлынула теплая кровь. Подобной боли он не испытывал еще никогда и пронзительно закричал.

Кошмар начался ровно один час сорок восемь минут назад, хотя для старика каждая минута казалась вечностью.

Оранжево-красное зарево последнего заката, который он видел в своей жизни, давно сменилось светом звезд.

Было примерно половина одиннадцатого, и он решил лечь спать, чуть раньше обычного. С трудом встав с качелей, приделанных на крыльце, открыл раздвижные двери, ведущие в гостиную.

И в это самое мгновение раздалась трель дверного звонка, что изрядно удивило его.

Он не поторопился сразу открыть дверь, а сначала подошел к окну в противоположной стене комнаты. Обложенный кирпичом дверной проем слегка выступал из передней стены его грязно-белого бунгало. Если посмотреть на него сбоку, из окна гостиной, то можно увидеть, кто пожаловал к старику в столь поздний час.

Свет, падающий из окон дома, и огни уличных фонарей, едва видимых за оградой небольшого, но ухоженного пестрого декоративного садика, не позволяли во всех подробностях рассмотреть фигуру человека, стоявшего спиной к старику. Видно было лишь, что одет он в черную куртку и брюки.

Старика охватили дурные предчувствия. Ему вдруг показалось, что мысли этого позднего и незваного гостя чернее темноты, окутывавшей его подобно савану.

Но если бы это действительно было так, разве стал бы он нажимать на кнопку звонка? Нет, если бы он вынашивал дурные намерения, то просто вломился бы в дом, словно тать в ночи.

Быть может, с кем-то из друзей старика случился апоплексический удар, сердечный приступ или что-нибудь в этом роде. Плохие новости. Чего-нибудь такого и следовало ожидать в столь поздний час, когда в вашу дверь звонит незнакомец.

И тогда старик решил открыть.

Почти двумя часами позже он лежал на полу со сломанным носом, придавленный ногой человека в черном.

— Хорошо, — прошелестел над ним шепелявый голос. — Это и есть удовлетворение.

Ответить старик не мог — он с трудом проталкивал воздух в легкие.

Квадратный убийца поднял его за воротник зелено-белой клетчатой рубашки и вонзил ему колено в поясницу, отчего по телу старика разлилась новая волна жгучей боли, а из горла вырвалось сдавленное «ух!». А потом человек в черном вновь швырнул его на пол, теперь уже навзничь, словно мешок с картошкой. Старик крепко зажмурился, попытался сделать вдох и прижал ладонь к обильно кровоточащему носу.

Кончилось все быстро. Его грубо затащили на чердак. Убийца обмотал шею старика веревкой и завязал под подбородком нечто похожее на галстук, но это было что-то совсем другое. Затем он с легкостью взгромоздил свою жертву на шаткую табуретку, с которой давно облезла краска. Человек в черном потянул за веревку, и без того врезавшуюся в шею измученного. Старику пришлось встать на цыпочки, чтобы не задохнуться.

Он не сопротивлялся. В ушах у него уже стоял звон, мысли путались, но думать он еще мог. Затылок в том месте, где убийца придавил его ногой, ломило немилосердно, и старик боялся, что у него треснул череп.

Он сломался, физически и душевно.

Только тогда заметил, что веревка, обмотанная вокруг его шеи, привязана к массивной опорной балке прямо у него над головой.

Он взглянул своему убийце в лицо. От того несло потом, а в глазах его горел огонь.