Хенри Лоуренс: Золотой медальон

На этот раз, как показалось Риду, «бьюик» доставил их в город очень быстро. Водитель остановил машину недалеко от гостиницы.

— Корт занимал шестнадцатый номер, — пояснил Хосе. — Дежурный администратор — старик и вряд ли помнит Корта в лицо. К тому же и видит он плохо.

— Надеюсь, я долго не задержусь, — ответил Рид, выходя из машины, и добавил: — Конечно, если ничего не произойдет.

— Буду терпеливо ждать, — проговорил Хосе, усаживаясь на заднее сиденье и сдвигая шляпу на лоб.

Было два часа ночи. Полусонный швейцар не обратил никакого внимания на Рида, и тот решительно подошел к дремавшему за конторкой старичку и попросил ключ от шестнадцатого номера. Администратор молча выполнил его просьбу.

Шестнадцатый номер оказался на первом этаже, третьим направо по коридору. Рид повернул ключ, вошел в комнату и, уловив какой-то подозрительный шорох, инстинктивно упал на пол. Прогремел выстрел, кто-то перешагнул через Рида и попытался проскользнуть в дверь, но Рид схватил его за ноги и свалил. Потом он рывком поднялся с пола, нащупал выключатель и зажег свет. Первое, что заметил Рид, был пистолет, выпавший из руки неизвестного. Рид быстро нагнулся и подобрал оружие. Только теперь он перевел взгляд на распростертого у его ног и, видимо, несколько оглушенного падением человека и не поверил своим глазам.

— Джилингхем?! — воскликнул он.

В свою очередь, Джилингхем с изумлением уставился на Рида.

— Рид?! Но вы же…

— Одну минуту.

Рид быстро подошел к двери и услышал в коридоре возбужденные голоса. Выглянув из номера, он почти столкнулся с одним из служащих гостиницы.

— Что за шум? — с деланным беспокойством спросил у него Рид.

— Ничего особенного, — ответил служащий, обращаясь одновременно к нескольким другим жильцам, чьи испуганные лица белели в дверях соседних комнат. — Просто-напросто мимо проезжала машина с неисправным мотором, только и всего. Приносим наши извинения.

Рид вернулся в номер и закрыл дверь на задвижку. Через несколько минут в гостинице снова наступила тишина.

— Ваш пистолет у меня, — обратился он к Джилингхему, с удовлетворением отметив про себя, что впервые за несколько последних недель перестал играть роль пешки и может диктовать свою волю. — Я, не задумываясь, пристрелю вас в случае необходимости. Садитесь.

Джилингхем покорно перебрался на ближайший стул. Рид остался стоять.

— Ну что ж, Джилингхем. Как британский дипломат, вы с таким рвением выполняли свои обязанности, что меня украли на ваших глазах, бросили в подвал и ждали только подходящего момента, чтобы, как выражаются наши американские друзья, ликвидировать.

Джилингхем провел рукой по лицу.

— Я принял вас за Корта, — угрюмо сказал он.

— Я так и понял.

— Я пришел сюда, чтобы убить Корта.

— И это не вызывает сомнений. Но вы работали по-любительски, и вам не удалось бы скрыться.

— Знаю. Но я не собирался бежать.

— То есть?

— Застрелив Корта, я хотел покончить с собой.

— Превосходно. Но почему вы хотели убить своего хозяина?

— Это длинная история.

— Рассказывайте, у меня есть время.

— Но сюда в любую минуту может явиться Корт… Отдайте пистолет и уходите, мистер Рид. Забудьте, что видели меня. Я убью Корта и…

— Вы не умеете стрелять и снова промахнетесь. Кроме того, можете не беспокоиться, Корт сюда не вернется.

— Не вернется?!

— Да.

— Откуда вам известно?

— Не ваше дело.

— Постойте, но на вас же его костюм!

— Удивляюсь, что вы не заметили этого раньше.

— Но как же…

— Довольно! Почему вы хотели убить Корта?

— Он убил человека и вынудил меня стать соучастником убийства.

— Какого именно?

— Моего повара Альберто. Он посадил его в подвал, и Альберто умер от голода и жажды.

— Почему же вы не выпустили его, когда Корт уехал от вас?

— Не мог… Боялся Корта… По правде говоря, мистер Рид, не в моем поваре тут дело… Всю свою сознательную жизнь я был рабом… пленником в собственном доме…

— Вы закончили колледж «Спарта»?

— Вы знаете это? — удивился Джилингхем.

— Да. И многое другое.

— В колледже у меня был друг, тоже студент. Однажды во время каникул я написал ему письмо — обычное товарищеское письмо. После каникул меня вызвал к себе герр Нейман — немец, ректор нашего колледжа, показал мне конверт, а из него достал письмо. Конверт был мой, а в письме, хотя и было оно написано моим почерком, говорилось о таком, что здоровому человеку и в голову не придет. Потом ректор показал мне несколько гнусных, фальшивых фотографий, где я и мой друг были засняты в…