Тэми Хоуг - Час расплаты

Наконец она поддалась, поползла вверх, и Лорен выскочила наружу.

Приземление было жестким. Она ударилась плечом, откатилась в сторону, застонала и с трудом поднялась на ноги. Спотыкаясь, Лорен добежала до сарая и нырнула за него.

Дышала она тяжело, со свистом. Воздух обжигал женщине легкие. Сердце бешено колотилось в груди. Ноги отяжелели. Лорен прижала руку к животу. Пистолет оказался на месте. Спортивную сумку она тоже не потеряла.

Где сейчас Балленкоа? Вошел ли он уже к себе в спальню? Увидел ли он царящий там разгром? Заметил ли он записку? Видел ли Балленкоа, как она бежала от него?

Лорен не знала, да и задерживаться слишком долго для того, чтобы выяснить, не собиралась. Балленкоа уже мог бежать к ней по заднему дворику, пока она сейчас пытается справиться с одышкой.

Если Лорен побежит налево, кратчайшим путем к машине, то Балленкоа, бывший уже на заднем дворике, увидит ее. Если она свернет направо и припустит по переулку, бежать ей придется далеко. Балленкоа легко догонит ее.

Быстро соображая, Лорен Лоутон преодолела оставшиеся тридцать футов и свернула налево. Ветви двух рядов живых изгородей хлестали и цеплялись за одежду. С трудом продираясь по узкой тропинке, Лорен выскочила на тротуар в пятнадцати футах от своего БМВ.

Она не знала, видит ли ее кто-нибудь. Женщина молилась Богу, чтобы никто не позвонил в управление шерифа и не настучал на подозрительную особу, которая носится вблизи их домов.

Внутри машины женщина почувствовала себя в относительной безопасности. Впрочем, ее руки сильно дрожали, когда Лорен старалась попасть ключом в замок зажигания. Двигатель кашлянул и заурчал. Лорен включила сцепление и, подавив желание дать полный газ, позволила автомобилю медленно отъехать от бордюрного камня. Даже пребывая в столь возбужденном состоянии, женщина понимала, что привлекать к своей особе всеобщее внимание ни в коем случае нельзя.

В своем воображении женщина воскресила записку, которую она оставила на матрасе Роланда Балленкоа: «Теперь у меня есть то, что нужно тебе».

Мендес развернул машину в конце Оулд-Мишен-роуд и затормозил. Телефон в доме Лорен Лоутон молчал. На подъездной дорожке к дому ее БМВ тоже не было видно. Детектива терзали нехорошие предчувствия.

Он то и дело вспоминал слова, которые были написаны на картонке, которую принес в управление Балленкоа: «Я скорее увижу тебя в аду, чем повстречаю еще раз».

Балленкоа назвал это угрозой, но у Мендеса сложилось неприятное впечатление, что речь идет скорее об обещании.

Его собственные слова, сказанные в беседе с Винсом Леоне, звучали эхом в ушах: «В этой истории счастливого окончания не будет».

Никто не смог помочь Лорен. Силы правопорядка ее подвели. Муж ее покинул. Даже Бог, по ее мнению, был не на ее стороне. Теперь женщина думает, что остался лишь один человек, на которого она может рассчитывать, — она сама.

Лорен Лоутон переехала в Оук-Кнолл, потому что знала: здесь появился Балленкоа.

Она много пила.

У нее есть пистолет.

Она говорила, что никто не может ей помочь, и затравленно смотрела на Мендеса. На ум приходило слово «отчаяние», но даже оно не отражало всей глубины и сложности ее чувств… Смирение… Кажется, Лорен смирилась с тем, что осталась один на один в борьбе, которую вела.

Выбравшись из автомобиля, мужчина подошел к забору и с легкостью перемахнул через него.

Как же обманчиво ощущение безопасности, которое дают запертые ворота!

Не исключено, что ее машина стоит в гараже. Возможно, Лорен Лоутон сейчас в доме. Надо дать о себе знать, прежде чем женщина начнет стрелять.

— Лорен! — позвал он. — Миссис Лоутон! Это я, Тони Мендес! Вы дома?

Подойдя к входной двери, детектив позвонил. Было слышно, как звонок разнесся по всему дому.

Черт побери! Да где же она может быть? Следит ли она за Роландом Балленкоа, в то время как он торчит под ее дверью?

Вернувшись к машине, Мендес сел за руль и поехал к дому Балленкоа.

Объехав квартал, Лорен припарковалась в конце улицы, на которой жил Балленкоа. Ей необходимо было узнать, что же он предпримет. Как этот подонок будет вести себя, когда узнает, что Лорен вторглась в священные пределы его жилища? Женщина подозревала, что его реакция, мягко говоря, будет бурной. Лорен помнила ту ярость, которой он пылал, когда она разбила его фотоаппарат на теннисном корте.

Он любит, чтобы все находилось под его полным контролем. Балленкоа считал, что только он вправе нарушать установленные обществом законы. То, что женщина «наехала» на него, разозлило подонка до предела.