Андрей Троицкий - Бумер-2

Подумав минуту, Дашка решила слушать кассету с самого начала, перематывая ленту, когда разговоры Леонида Ивановича и его собеседников касались непонятных производственных вопросов или уходили в сторону от главной темы.

С кем именно разговаривал Захаров, можно догадаться без особого труда. Человек, которого он величал Пал Палычем, очевидно, был одним из компаньонов Захарова. Беседа вертелась вокруг каких-то облигаций и других ценных бумаг, которые Леонид Иванович почему-то хотел срочно продать, а Пал Палыч не советовал их сбрасывать, мол, лишний нал сейчас никому не нужен, а к концу года пакет бумаг поднимется в цене процентов на двенадцать, а то и все пятнадцать.

Дашка перекрутила пленку вперед, но и дальше разговор шел все с тем же Пал Палычем. В этом месте Захаров объяснялся взволнованным голосом, видимо, скучная тема ценных бумаг оказалась исчерпанной, и собеседники заговорили о насущных проблемах.

— Эта тварь просто меня душит, — сказал Захаров. — Он говорит, что сейчас отдаст десять процентов моей доли. Имеется в виду завод железобетонных изделий и деревообрабатывающий комбинат. А все остальное я смогу получить только через год. Вот как Зобин делит наш бизнес.

— За год он фирму обанкротит, — со вздохом отвечал Пал Палыч. — Распродаст по частям. Ты вообще ни копейки не получишь. Тут нам светят долгие переговоры. Насколько долгие, я не знаю. Мы можем выжать из Зобина хотя бы двадцать пять процентов. Это для начала. А там видно будет. У тебя самого есть какие-то идеи на этот счет?

— Ни одной светлой мысли, — голос Захарова был печален. Ясное дело: идеи у него есть. Мало того, он уже принял какое-то решение. Но не хочет посвящать в свои планы Пал Палыча. — Я думал, ты что-то дельное посоветуешь.

— Ну, друг мой, ситуация не так проста, чтобы с ходу давать советы. У Зобина свои люди на ключевых постах. Плюс друзья в областной администрации. У него контрольные пакеты акций двух предприятий.

— Ладно, это я и сам знаю. Кто у него и что у него. Я тоже не хрен в стакане. И связей у меня не меньше.

— Ясно, ясно, — поспешил согласиться Пал Палыч. — Но не кажется ли тебе, что дело может кончиться серьезным конфликтом, переходящим… Короче, большой кровью?

— Ну, до этого не дойдет, — успокоил Захаров. — Все решим миром. Уж как-нибудь… Не впервой договариваться.

Некоторое время разговор вертелся вокруг личности Зобина, самые мягкие определения, которым его наградили собеседники, были «мелкая душонка», «последняя тварь» и «полное ничтожество». Выпив чаю и, переключившись на нейтральные темы, Пал Палыч засобирался домой.

Следующим посетителем оказался адвокат Новожилов. Он говорил густым сочным басом и причмокивал губами, будто хотел облобызать Захарова, но тот не давался.

— В арбитраже дело затянется на неопределенную перспективу, — Новожилов зачмокал губами. — Честно говоря, наши позиции шаткие. У меня в суде есть завязки. Но это еще вопрос: сыграет наша фишка или нет. Если все по закону, шансов отстоять эти предприятия — немного. Если бы это были акционерные общества открытого типа, можно было через подставные фирмы, прикупить акции, заполучить хотя бы блокирующий пакет.

— Если бы да кабы, — раздраженно оборвал Захаров. — К чему эти рассуждения? Пока мы имеем то, что имеем. Полные штаны дерьма. И нам показывают на дверь, потому что этот подонок нашел другого компаньона с хорошими бабками и совсем без мозгов.

Уже смеркалось, когда Дашка добралась до разговора Захарова с начальником службы собственной безопасности Алексеем Васильевичем Кругловым. Беседа стала содержательной. Слова «убить» или «замочить» никто не произносил, но смысл и так понятен.

— Надо все устроить, Леша, быстро, потому что время работает против нас, — сказал Захаров. — Я советовался с юристами, но эта малохольная братия тухлых дел не любит. Им нравится только бабки лопатой грести. Короче, законных методов разрулить ситуацию просто нет. А Зобин с каждым днем наглеет.

— Нужно было давно это сделать, — мрачно процедил Круглов.

— Всегда надеешься, что человек одумается, — вздохнул Захаров. — Я не хотел доходить до крайностей. Но что делать… Само собой, твой кандидат должен быть человеком со стороны. Который не имеет никакого отношения к нашим структурам. Ни с кем не знаком, не встречался и так далее. Найдешь?

— Есть на примете один кадр, — ответил Круглов после недолгих раздумий. — Бывший прапор из десантуры. Надоело человеку в горячих точках мешками кровь проливать.