Андрей Троицкий - Бумер-2

Дашка, оседлав стул, таращилась в окна до тех пор, пока не замучила зевота, а голова не начала клониться на бок. Тогда она легла в постель, мысленно готовясь к худшему: «жучок» найдут, потом проверят ее машину. И те два увальня, что охраняют ворота, ворвутся сюда среди ночи и устроят ей кровавую баню. Дашка дважды поднималась из кровати, выглядывала в окно.

Свет в кабинете Захарова погас в половине третьего ночи. Значит, все обошлось.

Убедившись, что вокруг ни души, Дашка села за руль и через двести метров свернула на узкую лесную дорогу, которая вела к заброшенной трансформаторной подстанции. Проехав по лесу пару километров, она остановила Хонду у бетонной будки без окон. На железной двери проржавевшая табличка: рисунок человеческого черепа, прошитого красной молнией, а внизу надпись «Осторожно. Высокое напряжение».

Чтобы подышать свежим воздухом, Дашка распахнула дверцу, немного сдвинула назад сидение и вытащила из хитрой магнитолы кассету с записями разговоров, которые Захаров вел в своем кабинете последние тридцать часов. Из бардачка она достала диктофон, наушники и переходник. Положила на переднее пассажирское сидение портативный компьютер, подсоединила к нему диктофон и надела наушники. Решив начать прослушивание кассеты с конца, отмотала пленку и нажала кнопку «пуск».

Голос Захарова оказался таким близким и четким, будто Оксанкин папаша сидел в салоне автомобиля.

— Мне твоя Даша активно не нравится, — говорил Леонид Иванович. — Этой девчонке палец в рот не клади. Откусит.

— А ты ей собирался положить в рот палец? — Оксанка разговаривала с отцом тем же тоном, каким накануне вечером разговаривала с его охранниками. — Интересная идея.

— Не юродствуй, мы не в рыночном балагане. И не цепляйся к словам, — Захаров говорил отрывисто. — Ты прекрасно представляешь, что я хочу сказать. У этой Дашки родной брат на зоне.

— И что с того?

— А то, что ее брат — урка. А она его родная сестра. Я навел справки об этой девчонке — из близкой родни у нее только дядька. Тоже какой-то проходимец.

— Это еще почему?

— Ну, суди сама: человек держит на трассе сомнительную забегаловку. Торгует котлетами. Этот мелкий лоточник он что, гигант мысли?

— А все окружающие должны быть непременно гигантами мысли? — Оксанка, кажется, завелась не на шутку. — Вроде тебя, да? Дядя Миша заменил Дашке родного отца, когда ее родители погибли. И этим все сказано. А чем он там торгует, французскими духами или котлетами, не имеет значения.

— Брось эту гнилую демагогию. Не подменяй одно понятие другим. Ты хоть понимаешь разницу между собой и этой Дашкой? Ты из прекрасной семьи. Твой отец… Я видный бизнесмен, с именем которого… Тьфу, объяснять неохота. Ты сама все знаешь. Мать… Ну, про нее и говорить нечего. Достойная женщина. У тебя блестящее будущее. Сначала заверши образование. А потом делай то, что считаешь нужным. Открывай бизнес, занимайся творчеством, музицируй. А Дашку, если уж она так дорога твоему сердцу, наймешь кухаркой. Или поломойкой.

— Спасибо, я обязательно прислушаюсь к твоим дельным советам, — ответила Оксанка. — А теперь объясни, что происходит? Почему меня посадили под домашний арест? Почему мне не разрешают отлучаться за пределы поселка? И вокруг полно твоих громил с пушками? Только вчера эти амбалы сказали, чтобы я не выезжала отсюда в вечернее время. А теперь и днем ворота закрыли.

— Есть вещи, которые тебе знать пока рано, — голос Захарова сделался ровным. — Но я должен быть с тобой откровенен, потому что ты моя дочь. У меня серьезные разногласия с партнером, с Сашкой Зобиным. Он считает, что я не даю ему заниматься бизнесом. Хочет, чтобы я получил отступного, сущие копейки, и вышел из дела. Он неуправляемый человек, просто психопат. Клинический случай. Поэтому я принял некоторые меры предосторожности.

— Значит, меня могут изрешетить из автоматов, если я…

Дальше Дашка слушать не стала, перемотала ленту и перевернула кассету. Все утро Оксанка, закрывшись с отцом в кабинете, выясняла отношения, до хрипоты, до остервенения. Вернулась грустная, сама на себя не похожая. И сказала, что у отца серьезные проблемы, Леонид Иванович злится на весь мир, как с цепи сорвался, и Дашке лучше уехать прямо сейчас. Подруги встретятся, как только проблемы немного рассосутся, и жизнь войдет в привычную колею.

Дашка, сделав вид, что очень расстроена этим известием, быстро собрала шмотки, спустилась в гараж. Положила дорожную сумку в багажник и чмокнула Оксанку в щеку. В душе Дашка радовалась тому, что нашелся благовидный предлог, чтобы смыться, не привлекая к себе лишнего внимания. Если бы она сама заговорила об отъезде, Оксанка надулась бы, как мышь на крупу, разобиделась и стала приставать: что за спешка, кто тебя отсюда гонит?