Валерий Михайлов - Комедианты

Главным недостатком нашего бытия были махровое однообразие и мёртвая скука. Дни протекали как один бесконечный день. Работа, терапия, кино, кафе, секс… мы медленно двигались по кольцевой, наматывая оборот за оборотом. Я чувствовал, как мозги заплывают жиром, я тупел, тупел день ото дня. Я даже начал получать удовольствие от этих дурацких фильмов, которые нам показывали каждый вечер. Казалось, что скука была одним из условий эксперимента. У нас не было ни газет, ни журналов, ни телевидения, не говоря уже о книгах. Радио транслировало только местные новости и дурацкую, лишённую всякого эстетизма музыку, от которой начинало сводить зубы уже с утра. От скуки мы попытались заняться художественной самодеятельностью и даже выпустили один номер стенгазеты, но нам это тут же запретили:

– Эксперимент не предусматривает подобной активности с вашей стороны, – такими были их объяснения.

Чтобы совсем не свихнуться от скуки, я занялся спортом. Кроме зарядки, которой я занимался в любую погоду и с любым настроением, я каждый вечер ходил на спортивную площадку. Я занимался йогой, бегал, отжимался от пола, подтягивался на ветках, качал пресс. Из нескольких простыней я соорудил что-то вроде каната, привязал его к дереву и лазил по нему каждое утро. Я выпахивался на износ, до появления того кайфа, который приносит только регулярный спорт. Я приходил с тренировки, принимал душ, выпивал в кафе чашечку кофе с пирожным, выкуривал сигарету и отправлялся спать, если, конечно, в мои планы не входила личная жизнь. Тогда я либо снимал скучающую дамочку и вёл её к себе, либо шёл в бордель. После секса я мгновенно проваливался в сон, в очередной кошмар, которые меня преследовали с начала эксперимента.

То я проваливался глубоко под землю, настолько глубоко, что у меня закладывало уши. Я блуждал по подземным коридорам, тщетно ища выход и всё больше увязая в этой подземной паутине. То я от кого-то убегал, и мои движения были мучительно медленными, слишком медленными, чтобы спастись. Почти каждую ночь я продирался сквозь колючие заросли или пытался преодолеть огромные старые заборы, готовые вот-вот упасть. Я начал кричать по ночам. Я не понимал, что со мной происходит, не понимал до поры до времени.

– Уважаемые участники эксперимента! Всем приготовиться к проверке. Вам надлежит в течение трёх секунд подняться с кровати, отойти от неё на два шага и ждать комиссию. Члены комиссии откроют дверь своим ключом, так что беспокоиться не надо. Не надо волноваться. Это обычная проверка. Выполняйте все требования членов комиссии, и всё будет нормально, – выдало радио равнодушным мужским голосом.

Было раннее утро – до официального подъёма оставался час-полтора.

Минут через пять ко мне в комнату вошли три санитара.

– Карл Дюльсендорф? – спросил один из них, наверно, старший.

– Да.

– Предъявите, пожалуйста, свои деньги.

– Минуточку.

Я открыл ящик стола и достал несколько листов бумаги.

– Вот.

– Больше нет?

– Больше нет.

Они направили на мои деньги специальный фонарик, и на обычной с виду тетрадной бумаге появились водяные знаки и моя фамилия. Изучив деньги, они прошлись с каким-то прибором по квартире.

– Большое спасибо, гражданин Дюльсендорф, – сказал мне старший, отдавая деньги, – извините за беспокойство.

– А что произошло? – спросил я, понимая, что обычной проверкой это быть совсем не могло.

– Это не в нашей компетенции, – сказал старший и вышел вместе с остальными из квартиры.

Я сел на постель и закурил.

– А теперь, уважаемые участники эксперимента, можете собираться на завтрак. Спасибо за сотрудничество. После завтрака общее собрание в кинотеатре. Спасибо за внимание, – произнесло радио и замолчало.

Столовая гудела. Все только и говорили, что о сегодняшнем происшествии. В центре внимания был мой бывший сосед с огромными линзами очков. Пользуясь случаем, он рассказывал всем и каждому о причине сегодняшней проверки. Вот уж действительно пятнадцать минут славы.

До меня доносились только обрывки разговора, поэтому некоторые подробности я упустил, но вот общая картина происшествия: Выпивали они, значит, с девочками. Два на два. Он, как хозяин, уединился на кухне, предоставив в расположение гостей свою комнату. Ночью они разошлись, и дёрни его черт полезть за чем-то в шкаф с чистым бельём. Бельё он нашёл, а вот денег недосчитался. Ушёл целый непочатый лист. Аванс или получка. Он, недолго думая, к санитарам. Они его успокоили, приказали сидеть тихо и помалкивать, а сегодня утром во время проверки взяли вора, что называется, с поличным.