Валерий Михайлов - Комедианты

После этого сна Моргана провалялась больше месяца с температурой. Врачи так и не смогли поставить диагноз… Никто не знал об этой стороне её жизни…

Моргана… Какая нелепая смерть…

Телефонный звонок был как гром среди ясного неба.

– Владимир Геннадиевич?

– Да.

– Я иду к вам. И ещё…

– Что? Говори! – Сердце заныло.

– Моргана…

– Что с ней?!

– Она погибла.

– Как?!

– Это не мы… Она ехала на встречу с объектом, и…

– Сколько у меня есть времени?

– Шестьдесят минут. Больше дать не могу. Извините.

– Спасибо.

– Не за что. Не знаю, имеет ли это значение… Это одна из самых неприятных миссий…

– Спасибо.

Шестьдесят минут… Трубка вырвалась из потерявшей волю руки.

– Моргана…

Шестьдесят минут. Вполне достаточно, чтобы не торопиться. Он принял душ. Побрился. Открыл бар, но передумал. Решил ограничиться кофе.

– Милая девочка, никто не готовил так кофе, как ты, – сказал он себе вслух.

Чашка кофе и две сигареты.

Неплохо бы подстричься, но времени больше нет. Он открыл шкаф. Достал форму полковника-гусара. Придирчиво осмотрел. Оделся. Снова посмотрел на себя в зеркало.

– Ненавижу сюрреализм, – сказал он, доставая из ящика стола свой «ТТ».

Он тщательно проверил пистолет, зарядил…

– Моргана… – произнёс он в последний раз.

Он вошёл без стука… Хотя какой может быть стук в подобных ситуациях. Но всё равно было что-то неприятное в том, как он это сделал. Барин в первом поколении… Скорее всего, так. Маленький, лысый толстячок, похожий на отражённого в кривом зеркале знаменитого Вуди Аллена. Маленький хам уровня незначительного чиновника. На вид. Таким он хотел выглядеть в глазах других. Специалист по внештатным ситуациям, бывший разведчик или контрразведчик. Один из лучших.

– Здравствуйте, – сказал вошедший, – я – Александр Сергеевич.

Он всегда называл своё имя, хотя никакой необходимости в этом не было. Фигуры его ранга знали в лицо, а те, кому этого знать не полагалось, даже и не догадывались о его существовании.

В комнате было трое. На железной, по-армейски идеально застеленной, аскетической кровати лежал человек в гусарском мундире. Крови не было. По крайней мере, того количества крови, которое бывает, когда кто-нибудь стреляет себе в голову. В комнате убрали, и убрали хорошо. Пистолет лежал рядом на тумбочке. Уже без обоймы. Возле кровати в удобных кресла сидели двое крепких парней. Одному на вид было лет тридцать, другому около сорока пяти. Они курили папиросы, набитые дорогим табаком, который любил курить покойный. Трубки, а у него была большая коллекция трубок, они взять постеснялись. Табак… Он всегда угощал табаком. Сидящие не обратили на вошедшего никакого внимания.

– Что за чёрт! Какого…! Вас зачем сюда прислали?!

– Он застрелился, – ответил тот, кому было около сорока пяти.

– Что значит застрелился?! Что происходит?! Почему он в этом дурацком наряде?! Вы что себе позволяете?! – Александр Сергеевич сорвался на крик.

Больше всего на свете он терпеть не мог, когда кто-то манкировал своими обязанностями, особенно в условиях ЧП. Здесь же вместо того, чтобы… устроили уборку с отпеванием. Кретины!

– Это я ему позвонил, – сказал после паузы тот, кому около сорока пяти.

– Славненько. Подставить под удар всю операцию.

– У нас есть договорённость. Негласная традиция. Вам этого не понять…

– Традиция?! А если б он вместо того, чтобы пустить себе пулю в голову…

– Он человек чести.

– Ну да, старая гвардия и всё такое. Хорошо. Это ещё понять можно. Но какого хрена вы тут расселись?!

– Пусть лучше это будут ваши люди.

– Что за, мать вашу, сентиментальность?!

– Мы с ним воевали ещё под Ватерлоо.

Ну да. Они тут все графья Монтекристо, а он… Вот бы этих графьев да к стенке, а ещё лучше в кабинет, на Лубянку, в году так…

– Убирайтесь.

Когда за ними закрылась дверь, он достал мобильный телефон:

– Можно начинать.

Через несколько минут дом наполнился людьми. Выносили всё, что могло напомнить о бывшем хозяине. Сначала вынесли и погрузили в фуры вещи и мебель. Кровать вместе с покойным тоже оказалась в одной из машин.

– Это тебе будет хорошим саркофагом, – сказал Александр Сергеевич, провожая покойника.

А люди срывали обои, снимали полы, выламывали окна и двери. Только плиты и голые стены… Строительный мусор погрузили уже в открытые прицепы.

– Погрузка закончена, – доложил бригадир.

– Вперёд.

Взревели моторы. Три взвода охраны (бережёного бог бережет) заняли свои места. Патрульные машины сопровождения включили мигалки, и колонна тронулась. Часа через два они свернули с дороги, а ещё через тридцать минут благополучно пересекли границу охраняемой запретной зоны. Фуры и прицепы согнали в кучу. Машины и охрана спешно покинули территорию базы. Ударили огнемёты, и фуры вместе с погруженным в них барахлом превратились в огромный костёр.