Дэвид Балдаччи - Невиновен (в сокращении)

Она перестала плакать.

— Убей ее! — взревел голос в ухе.

Она обняла сына.

— Пожалуйста, мистер, пожалуйста, не убивайте!

— Тогда тихо, — сказал Роби. Голос в ухе неистовствовал.

— Берите, что хотите, — бормотала женщина, — только не убивайте. — Она повернулась, обнимая мальчика и прижимаясь щекой к его лицу.

Роби вдруг заметил, что голос в ухе умолк. Крик прекратился, настала тишина. Он похолодел.

Оконное стекло разлетелось. Роби видел, как пуля прошла сквозь головы мальчика и его матери, убив обоих. В последний миг жизни глаза женщины смотрели на Роби. Мать и сын упали рядом.

Роби взглянул в окно. Очевидно, там запасной, и у него отличная позиция. Потом проснулся инстинкт самосохранения, и Роби упал на пол и откатился подальше от окна.

Лежа на полу, он обнаружил еще кое-что неожиданное.

Рядом с кроватью стояла детская коляска. В коляске спал второй ребенок.

Вдруг ожил голос в ухе. «Уходи из квартиры! — приказал он. — Через пожарный выход».

— Пошел к черту, — сказал Роби, снял камеру, вынул из уха «капельку», отключил их и сунул в карман.

Он дотянулся до коляски, подкатил ее к себе. Он ждал второго выстрела, однако вовсе не собирался становиться живой мишенью для стрелка за окном. Выбравшись из зоны видимости, он поднялся и, катя за собой коляску, перешел в гостиную. Там он включил фонарик, нашел дамскую сумочку, вынул водительские права и сфотографировал их телефоном. Потом — идентификационную карточку. Правительственную идентификационную карточку. Что за…? Насчет этого на флешке ничего не было.

Наконец он обнаружил синюю книжечку, почти совсем заваленную бумагами. Паспорт гражданина Соединенных Штатов. Он сфотографировал все его страницы, особенно крупно — иностранные въездные визы. Потом положил права, идентификационную карту и паспорт на место и снова подхватил коляску.

Он вышел на лестничную площадку, спустился этажом ниже, прокручивая в голове план здания. Он запомнил каждую квартиру, каждого жильца — каждую возможность. Триста седьмая квартира — в ней живет мать троих детей. Просто чудо, что малыш в коляске спит. Роби поставил коляску перед дверью триста седьмой и трижды постучал. И ушел, как только услышал, что кто-то приближается к двери.

Роби надо было выбрать. Задний фасад исключается. Тот факт, что голос в ухе посылал его к пожарному выходу, не оставил у Роби сомнений — если он воспользуется этим выходом, то получит пулю в голову: за глупость. Парадный вход исключается по той же причине. Единственная дверь, отлично освещенная, — идти туда равносильно тому, чтобы нарисовать на голове мишень. Остаются два боковых фасада.

Двести вторая квартира стояла пустая. Он пробежал по коридору и через десять секунд был внутри. Все квартиры в этом доме имели одинаковую планировку. Он зашел в спальню, открыл окно и оценил расстояние до земли. Потом прыгнул.

Коснувшись земли, он упал и перекатился, чтобы смягчить удар. Он ожидал выстрела, но выстрела не было. Отбежав от дома, он спрятался за мусорный контейнер и несколько секунд приходил в себя, адаптируясь к новому месту. Потом перемахнул через ограду и побежал по улице. Вероятно, никто не видел, как он покинул здание, иначе он был бы мертв. Но наверняка они уже поняли, что он ушел. И его будут искать. Прочесывать местность. Роби знал правила. Только теперь ему приходится их нарушать.

Занимаясь подобного рода деятельностью, Роби понимал, что такая возможность существует. И это надо учитывать. Как и на всех остальных заданиях, он имел запасной план. И теперь пришло время им воспользоваться. Он вспомнил, как Шейн Коннорс объяснял ему: «Только ты сам, Уилл, сможешь спасти свою шкуру».

Он прошел десяток кварталов, приближаясь к цели. Посмотрел на часы. Еще двадцать минут, если расписание не изменилось.

Назвавшись вымышленным именем, он купил билет на автобус до Нью-Йорка, который отходил через двадцать минут. Добравшись до Нью-Йорка, он перейдет ко второму этапу запасного плана и в итоге покинет эту страну.

Купив билет, он ждал автобуса на улице. Автобусная станция — место небезопасное, особенно в два часа ночи. Но гораздо безопаснее той ситуации, из которой Роби только что выбрался. Он коротал время, рассматривая людей, ожидавших этого автобуса. Тридцать пять пассажиров, включая его. Большинство небогатые, рабочий класс, или же переживают не лучшие времена. Едут с сумками, подушками и рюкзаками. У Роби же не было ничего, кроме очков ночного видения, миниатюрной камеры и «глока» во внутреннем кармане толстовки.