Стивен Кинг - Возрождение

— Наверное, нет, — ответил я, — но и обручальных колец он тоже не носил, будучи холостяком.

Джейкобс пропустил это мимо ушей, расхаживая взад-вперед, словно заключенный по камере. Или какой-нибудь юродивый в большом городе, с его рассказами о ЦРУ, всемирном еврейском заговоре или тайнах розенкрейцеров.

— Поэтому я и вернулся к кольцам, сочинив к ним историю, чтобы они… пришлись по вкусу моей пастве.

— То бишь, замануху.

Это выдернуло его из воспоминаний о прошлом. Он улыбнулся, и на миг ко мне вернулся преподобный Джейкобс из моего детства.

— Ну да, замануху. Тогда я уже использовал сплав золота и рутения, поэтому кольца были намного меньше. И намного мощнее. Может, уйдем отсюда, Джейми? Ты вроде как не в своей тарелке.

— Так и есть. Может, я и не понимаю этот ваш потестас универсум, но я его чувствую. У меня будто кровь от него запузырилась.

Джейкобс рассмеялся.

— Точно! Можно сказать, атмосфера у нас тут наэлектризована до предела! Ха! Мне нравится, но я-то уже привык. Давай выйдем, подышим свежим воздухом.

Пока мы шли к дому, я не мог надышаться. Никогда еще воздух не казался мне таким сладким.

— Можно еще один вопрос, Чарли? Если вы не против.

Джейкобс вздохнул, но неудовольствия не выказал. Выйдя из своего клаустрофобного сарая-лаборатории, он, казалось, пришел в себя.

— Отвечу, если смогу.

— Вы говорите лохам, что ваши жена и сын утонули. Почему вы врете? Ради чего?

Он остановился и опустил голову. А когда поднял, я увидел, что спокойную нормальность как ветром сдуло, если она там вообще была. Лицо его так почернело от ярости, что я невольно сделал шаг назад. Ветерок прибил редеющие волосы Джейкобса к морщинистому лбу. Убрав их, он прижал ладони к вискам, словно от дикой головной боли. Но заговорил тихо, без всякого выражения. Не видя его лица, я бы принял такой голос за голос разума.

— Правды они не заслуживают. Ты назвал их лохами, и правильно сделал. Они отбросили свои мозги, — а у многих из них мозгов хоть отбавляй, — и уверовали в гигантскую и жуликоватую страховую компанию под названием религия. Она сулит им вечную радость в загробной жизни, если они будут придерживаться правил в земной. И многие из них попытаются, но этого недостаточно. Когда приходит боль, они ждут чуда. Для них я чистой воды знахарь, который притрагивается к ним волшебными кольцами, а не трясет над головами костяной погремушкой.

— И никто из них не узнал правды?

Мои с Бри исследования убедили меня, что Фокс Малдер был прав в одном: истина где-то рядом, и в нашу эпоху стеклянных домиков каждый, кто имеет компьютер и выход в интернет, может до нее дотянуться.

— Ты меня вообще слушаешь? Они не заслуживают правды, и это нормально, потому что она им и не нужна. — Он обнажил в улыбке плотно сжатые зубы. – И блаженства Песни Соломона им тоже не нужны. Им нужно одно лишь исцеление.

Стампер даже не взглянул на нас, когда мы прошли через кухню. Два контейнера с почтой он уже опустошил и теперь работал над третьим. Картонка из-под джина заполнилась где-то наполовину. В ней были и чеки, но в основном смятые банкноты. Я вспомнил слова Джейкобса о знахарях. В Сьерра-Леоне его клиенты выстроились бы в очереди за дверью, держа в руках добытое тяжким трудом в поле, а также кур с только что скрученными шеями. Разницы, в общем-то, никакой: хабар — он и в Африке хабар.

В библиотеке Джейкобс присел с гримасой боли на лице и допил свой лимонад.

— Теперь весь вечер буду в туалет бегать, — сказал он. – Старость – не радость. Джейми, я был рад твоему появлению потому, что хочу тебя нанять.

— Что, простите?

— Ты меня слышал. Эл скоро меня покинет. Может, он и сам этого еще не знает, но я знаю. Он не желает участвовать в моей научной работе. Даже зная, что именно на ней базируются мои исцеления, он считает ее мерзостью.

«А вдруг он прав?», — едва не вырвалось у меня.

— Ты мог бы выполнять его работу – сортировать почту, записывать имена отправителей и их жалобы, откладывать подношения, раз в неделю ездить в Лэтчмор и класть чеки на счет. Отслеживать визитеров – их становится все меньше, но за неделю по-прежнему бывает не меньше десятка – и отправлять их восвояси.

Он повернулся и посмотрел мне в лицо.

— А еще ты мог бы делать то, от чего отказывается Эл: помогать мне на последних этапах пути к моей цели. Я близок к ней, но силы уже не те. Мне позарез нужен ассистент, и, судя по прошлому, мы неплохо сработаемся. Не знаю, сколько платит тебе Хью, но я удвою ставку – нет, даже утрою. Что скажешь?