Джек Хиггинс - Он еще отомстит

— А вы знали, что она ждала ребенка?

— Да, она сказала мне пару недель назад.

— И что ее побудило?

— Ее очень огорчало это обстоятельство. Она спросила меня, не знаю ли я кого-нибудь, кто бы помог ей?

— Избавиться от ребенка?

— Да.

Судья сделал еще одну пометку.

— И последний вопрос. По поводу душевного состояния покойной. Можете ли вы сказать, что она была достаточно уравновешенна?

Моника Грей покачала головой:

— Только не в тот период, когда жила в нашем доме. На нее временами накатывала ужасная депрессия, но я думаю, что это от наркотиков.

— Благодарю вас, у меня больше нет вопросов.

Полный, хорошо одетый мужчина, сидевший впереди, рядом с Верноном, приподнялся с места, и судья жестом руки попросил Монику Грей остаться на месте.

— Да, мистер Бакстер.

— Я выступаю от имени мистера Максвелла Вернона, который в данном деле является свидетелем. О связи моего клиента и покойной циркулировали кое-какие слухи. Думаю, мы могли бы прояснить обстановку, если мне позволят задать мисс Грей один или два вопроса.

— Пожалуйста.

— Я не задержу вас надолго, мисс Грей, — сказал Бакстер. — Я хочу вернуться к вопросу о беременности покойной. Она когда-нибудь говорила вам, кто отец ребенка?

— Я спрашивала ее, но она не открыла его имени.

— В определенных кругах приписывают ответственность моему клиенту.

— Это невозможно.

— Вы говорите очень определенно. Могу я узнать, почему?

Моника Грей стушевалась, посмотрела через зал на Вернона и произнесла с явной неохотой:

— Если честно, я знаю, что Джоанна несколько раз уезжала с мистером Верноном и он мог быть отцом. Но когда я намекнула ей об этом, она решительно возразила. Значит, отец наверняка кто-нибудь другой.

— И последний вопрос, мисс Грей. Как я понял, вы присутствовали на частном приеме, который устраивал мистер Вернон в клубе «Фламинго» в ту самую ночь, когда эта девушка совершила самоубийство.

— Да, я была там.

— Пожалуйста, расскажите, что там произошло.

— Это случилось около девяти часов. Прием только что начался, и тут вошла Джоанна, очень возбужденная. Мистер Вернон отвел ее в сторонку, чтобы успокоить.

— Вы слышали их разговор?

— Нет, но она выглядела очень расстроенной, и мистер Вернон, казалось, старался привести ее в порядок. Немного спустя она повернулась и ушла.

— А что сделал мистер Вернон?

— Он отвел меня в сторону и сказал, что ему не понравилось, как она говорила. Просил меня присмотреть за ней и выразил готовность помочь, если только сможет.

— Благодарю вас, мисс Грей.

Бакстер закончил задавать вопросы и присел, и Моника Грей вернулась на свое место. Теперь пришла очередь Вернона. Он являл собой весьма импозантную фигуру в своем отлично сшитом костюме, с хорошей выправкой, гвардейский галстук ярко выделялся на снежно-белой сорочке. Было объявлено, что он директор компании, что, как и ожидал Миллер, произвело впечатление на присяжных.

— Мистер Вернон, вы давно знали покойную?

— Около четырех месяцев, — ответил Вернон. — Мисс Моника Грей, которая работает у меня, однажды привела ее ко мне на вечеринку. Я так понял, что они вместе учились.

— И вы стали близкими друзьями?

— Думаю, что можно так сказать. — Вернон пожал плечами. — Как художник, она была по-настоящему талантлива, я восхищался ее работами. Пригласил ее расписать стены в моем клубе.

— Понимаю. — Тон судьи стал сухим и сдержанным. — Но пошли ли ваши отношения дальше просто деловых?

— Я приглашал ее пообедать или сходить в театр. Мы хорошо чувствовали себя вместе. Она мне чрезвычайно нравилась.

— И при случае вы вошли с ней в интимные отношения?

Вернон постарался придать голосу возмущенный оттенок, когда начал отвечать:

— Девушка мертва, черт возьми! Нельзя ли ее оставить в покое?

Среди присяжных возникло волнение, и послышался шепот. Один мужчина одобрительно кивнул, и судья потребовал тишины. Он снял очки и откинулся на спинку кресла:

— Мистер Вернон, я уважаю ваши чувства, но все же настаиваю на ответе — вы все еще под присягой, сэр.

У Вернона опустились плечи.

— Да, мы были в интимных отношениях. — Он несколько оправился и зло посмотрел на судью. — А почему бы и нет? Она не ребенок. Это наше личное дело.

Судья снова надел очки и просмотрел лежащие перед ним бумаги.

— Вы знали, что она стала наркоманкой?

— Абсолютно нет. Неужели вы думаете, что я вот так стоял бы рядом и ничего не делал, если бы знал?