Франк Тилье - Головокружение

– Мишель Маркиз… Поищите в справочнике. Он живет в Альбервиле, работает на бойне. Не мог же он просто так исчезнуть…

И тут… словно огромная волна хлестнула по молу и рассыпалась тучей брызг.

Конец света…

Я вдруг понял.

Я попытался встать, разинув рот и вытаращив глаза. И вдруг завалился набок и схватился за спинку кровати.

Мне с трудом удалось произнести:

– Макс. Мишель, Макс…

Мне помогли подняться. Тело мое напряглось, внутри все опустилось.

Самая последняя, самая изощренная месть. Быть как можно ближе к западне. Быть в самой западне.

Макс явился в западню, как троянский конь. Он стал Мишелем.

Я невидящим взглядом уставился в линолеум. Так вот оно что… Макс страдал вместе со мной, чтобы отслеживать каждую мою мысль, чтобы разрушить все, что было мне близко, всю мою жизнь. Чтобы вытолкнуть меня за грань выживания, туда, где рушатся все физические и умственные барьеры, ради одной цели: вырвать истину, запрятанную на самом дне подсознания.

Узнать, действительно ли я его убил. И действительно ли тот последний образ, который врезался ему в память во время падения, был объективной истиной. И он меня дожал. Я сознался в том, в чем не сознался бы ни за что на свете.

Я изо всех сил вцепился в одеяло и встал. Глаза застилали слезы.

– Хорошо. Я согласен туда поехать. Прямо сейчас. Только… Я вас прошу…

Я подошел вплотную к усатому полицейскому:

– Макс не умер. Спрячьте мою дочь в безопасное место.

По мере того как автомобиль углублялся в лес, я начал понимать, в какую мощную западню угодил. Достаточно рассмотреть мое положение. Я сидел на заднем сиденье полицейской машины в наручниках, для моей безопасности , как мне сообщили. Двое офицеров, с самого начала дежурившие у моей койки, ни на шаг не отходили от меня. Психиатр явился в сопровождении двух господ в штатском и при галстуках. При каждом моем движении, после каждого вопроса или утверждения на меня смотрели как на сумасшедшего, хуже того, как на сумасшедшего убийцу. Я не знал, каким образом переломить ситуацию, но ее надо было переломить. Прекратить весь этот гнусный маскарад. Надо доказать, что Макс Бек существует, что он заточил меня в пропасть и держал там в жутких условиях, что он сделал все, чтобы я потерял рассудок.

Снег все еще падал, когда мы подъехали к загородным владениям Патрика Бюнеля. Я был абсолютно уверен, что ни разу сюда не приезжал в последние четыре года. За это время здесь ничего не изменилось, разве что плющ заполонил всю крышу шале. Шлагбаум был открыт, и машины свободно въехали. Первое, что меня потрясло, был мой пикап, припаркованный между бункером и шале. Номерной знак 74.

– Вы узнаете этот автомобиль, месье Тувье?

Я стиснул зубы:

– Это мой автомобиль. Его сюда пригнал Макс Бек.

Наилучшая защита – оставаться спокойным и говорить правду. Я и не собираюсь лгать. Если они увидят, что я уравновешен и четко все объясняю, то поймут, что я в своем уме и мне нечего скрывать. На стоянке возле пикапов толпились замерзшие полицейские. Входные двери пакгауза перегородили желтой лентой. У меня в голове сразу нарисовался худший из сценариев. Мишель – Макс меня усыпил или накачал наркотиком, вынес меня через галерею из подземелья и перенес сюда вместе с трупом Пока и того типа с татуировкой орла. Единственная неприятность, которую он себе причинил, – это поездка на пикапе с трупами в багажнике. А сожженные сто тысяч евро? Фальшивые купюры? Или сбережения всей жизни? И его месть не закончилась за пределами подземелья. Наоборот, она только началась. Ему было мало отнять у меня Франсуазу и раздавить меня психологически. Он хотел, чтобы меня упекли. В тюрьму, в психушку… В такое место, где я не смогу больше видеть солнце, чувствовать запах травы. В вечную пропасть.