Дэвид Линн Гоулмон - Левиафан

Тот наконец усмехнулся — холодной, скверной полуулыбкой.

— Я выполняю приказы. Однако я действительно штатный специалист по безопасности и командир войск специального назначения «Левиафана» — сержант Тайлер, Бенджамин Тайлер. И не будь я хорош в своем деле, оставшиеся в вашем нелепом и жалком комплексе хоронили бы куда больше ваших товарищей.

Тайлер жестом подозвал девушку, стоявшую у одного из больших пультов, дожидаясь приказов. Та подошла. В отличие от палубной команды, одетой в синие комбинезоны, как и военнослужащие личного состава группы «Событие», на ней была красная рубашка и синие шорты. Каштановые волосы, заплетенные в косы, были накручены вокруг обоих ушей, а улыбка на лице — совершенно искренней. Глаза ее отличала глубокая синева с серебристыми колечками вокруг зрачков. Словом, изумительная девушка.

— Это старшина Фелиция Альвера. Она проводит вас до ваших кают, чтобы вы могли отдохнуть и переодеться. Сегодня вечером мы проводим операцию, так что ленч вам подадут в каюты. Капитан передает свои извинения.

— Говоря «операция», вы имеете в виду нападение на торговые суда и убийство невинных? — вопросил Найлз.

— Доктор, а есть ли в мире такая вещь, как невинность? Даже в этом мире мы не лишены изъянов, а порой и почти лишены невинности. — Развернувшись, Тайлер стремительно зашагал прочь.

— Вынуждена просить прощения за сержанта. У него те еще манеры, потому-то мы особо и не выпускаем его в свет, — с улыбкой вымолвила старшина. Но увидев, что юмор не дошел до новых гостей «Левиафана», кашлянула и указала направо: — Пожалуйста, следуйте за мной.

Найлз пропустил сенатора и Алису вперед, прямо вслед за сопровождающей, чтобы прийти на помощь бывшему директору, если понадобится. Необычайно притихшая Вирджиния подошла и взяла Найлза за руку — он так и не понял, то ли боялась, то ли хотела попридержать острого на язык Комптона в узде.

— После тебя, дорогая Сара, — Фарбо галантно сделал ручкой.

— Полковник, то, что нас не окружает вооруженная охрана, вовсе не означает, что за нами не следят.

— Я уже засек десяток камер наблюдения, дорогуша, и они действительно отслеживают наши перемещения. Кого-то наша группка очень интересует.

Сара только сейчас осознала, кого взялась предостерегать. У этого человека чутье, какое другим и не снилось. Он наделен просто невероятными инстинктами выживания и хищника. И решила держаться поближе к Анри Фарбо. Она взяла его под руку, чтобы поддержать, и оба последовали за остальными.

Группа ступила в облицованный пластиком лифт с ковром на полу, почти не выделявшийся на переборке. Старшина подождала, пока все войдут, а потом громко произнесла:

— Палуба десять.

Двери лифта бесшумно закрылись, и он тотчас пришел в движение. Секунд через десять плавно замедлился до полной остановки, а затем у всех возникло странное ощущение — тогда-то они и поняли, что движутся по горизонтали. Продвижение отображалось на разноцветной схеме на стене, показывавшей текущее положение кабины на многоярусной сетке. Лифт двигался еще секунд тридцать, а затем остановился. Двери распахнулись с едва слышным шипением.

— Палуба десять.

Когда женский голос компьютеризированной системы управления лифтом объявил палубу, Сара поглядела на Алису и Вирджинию:

— Неужели это?..

— Если нет, то у нее есть сестра, — прокомментировал Найлз компьютерный голос. Они были слегка шокированы, узнав в нем те же эротичные, завлекательные нотки, что и у их собственной системы «Европа» в группе.

— Должно быть, какая-то дамочка заработала состояние на этих треклятых записях, — бросила Сара, вслед за старшиной выходя из лифта.

— Если вы о сонограмме нашего компьютера, она может быть в точности такой же, как у вашей системы. — Старшина испустила смешок. — Она записана одной старушкой в Акроне, Огайо. — Она жестом пригласила их покинуть лифт. — Ей семьдесят шесть лет.

— О, — выдохнула Сара, поджидая, пока Ли, Алиса, Найлз и Вирджиния нагонят их с Фарбо. И нарочито сдвинула брови, обратив взгляд к Алисе: — Ни за что не говорите Карлу, Райану или Менденхоллу. Это разобьет их фантазии на предмет голоса «Европы».

Войдя в очень длинный изогнутый коридор, они увидели на стенах великолепные лазерные распечатки океанов планеты. Каждая была подсвечена и изображала бухту, море или вид Арктики при лунном свете. Медленно шагая за старшиной, они разглядывали дизайн коридора. Распознать материал было невозможно: выглядел он как твердый пластик, но когда все его по очереди потрогали, то сразу поняли, что это нечто выходящее за рамки их технических знаний. Местами он был мягким, местами — твердым. Большие панели сходились у стрингера, и по виду, и на ощупь казавшегося крашеным титаном.