Дик Френсис - Крысиные гонки

Колин выиграл два заезда, включая крупнейшую в этот день скачку. Лошадь Энни Вилларс пришла второй. Кенни Бейст победил в своем заезде. Лошадь громкоголосого Эмброуза финишировала четвертой, что не обещало сделать возвращение домой приятнее.

Меня начала беспокоить погода. Фронт теплого воздуха, несущего с собой облачность, наступление которого синоптики обещали к вечеру, кажется, опережал расписание. Юго-западный ветер пригнал табуны облаков, и они постепенно затянули небо, будто кровать простыней. Когда солнце скрылось за белой пеленой, Нэнси посмотрела вверх.

– Бог мой, откуда взялись эти облака?

– Фронт теплого воздуха.

– Проклятие... Думаете, в Кембридже такая же погода?

– Если хотите, я узнаю.

Я позвонил в Кембридж и спросил, какая у них сейчас погода и какой прогноз. Нэнси стояла рядом в телефонной будке, а Чантер бурлил и злился снаружи. Мне пришлось попросить Кембридж повторить их информацию. Волосы Нэнси слегка пахли свежими цветами.

– Вы сказали, две тысячи футов? – переспросил я.

– Да, – с подчеркнутым терпением ответил Кембридж, – мы повторили вам это уже два раза.

– Теплый воздух там не ждут раньше чем через три-четыре часа, – объяснил я Нэнси, положив трубку. – И прогноз обещает, что облачность не опустится ниже двух тысяч футов. Так что вы вполне справитесь.

– И кроме того, – добавила Нэнси, – во время практики я раз десять взлетала и садилась в Кембридже, так что уверена, что смогу посадить самолет.

– Вы летали без инструктора?

– Несколько раз, – кивнула она. – Конечно, в ясные дни.

– Но, по правилам, с вашей квалификацией еще нельзя летать с пассажирами в облачные дни, – заметил я.

– Не преувеличивайте опасность. Ничего не случится. Ведь они сказали, что там небо ясное? А облачность на высоте двух тысяч футов. Значит, я спокойно смогу лететь ниже облаков

– Надеюсь, сможете.

– И потом, я же лечу домой. – Нэнси старалась успокоить меня.

– Угу...

Чантер дернул дверь будки.

– Ты что, парень, навсегда арендовал это пространство? – Он протянул руку, пальцы в миллиметре проскользнули мимо груди Нэнси, и она на мгновение исчезла в его кожано-меховой накидке, а потом, вся красная, вынырнула снова.

– Ради Бога, Чантер, мы же на скачках!

– Тогда переместимся в мою берлогу.

– Ну уж нет, благодарю.

– Женщины! – с негодованием произнес он. – Проклятые женщины. Упускают свое счастье.

– Разве это не похоже на реакционные утверждения правых? – безразлично спросил я.

– Остынь, парень, – сказал Чантер. – Остынь.

– Вы оба остыньте. – Нэнси оправила платье. – Сейчас мне надо к самолету, чтобы подготовиться к возвращению домой. А ты, Чантер, останься. Я не могу сосредоточиться, когда ты ползаешь по мне глазами.

Он стоял и смотрел нам вслед, что-то обиженно бормоча.

– Он невозможен, – заметила Нэнси, когда мы пересекали скаковую дорожку. Но сама при этом улыбалась.

Расстелив на крыле карту, мы просмотрели шаг за шагом весь план полета. Нэнси собиралась вылететь раньше нас и ориентироваться по радиомаяку Личфилда. Это был не прямой, но более легкий путь для авианавигации. Хотя она и считала, что домой вернуться легче, я пометил у нее на карте пункты, по которым проще ориентироваться, и рассчитал время, в какое она должна быть в каждом из них.

– Вы соображаете в пять раз быстрее, чем я, – вздохнула она.

– У меня немного больше опыта.

Я сложил карту и протянул ей.

– До встречи в Кембридже. И желаю удачи.

– Надеюсь...

– Нэнси...

– Да?

Я сам не знал, что хотел сказать. Она ждала. Немного подумав, я серьезно произнес:

– Будьте осторожны.

– Конечно, буду, вы же знаете. – Она чуть улыбнулась.

Подошел Колин, еле волоча ноги.

– Боже, как я устал, – вздохнул он. – А как мой пилот?

– Готов и, если тебе повезет, способен справиться.

Пока они взбирались на места, я проверил внешнюю обшивку самолета. Бомб нигде не было видно. Да я и не ожидал их найти. Нэнси запустила мотор, я пожелал им ясного неба, и они оба помахали мне руками. Она развернулась в дальнем конце поля, быстро набрала скорость и взмыла в бледно-серое небо. Тень от облаков опускалась ниже, чем плыли сами облака. Вроде бы причины для беспокойства не было. Если бы еще в Кембридже было ясно. Я направился к “Чероки”. Энни Вилларс и Кенни Бейст уже ждали у самолета, напряженно глядя в разные стороны. Я отпер дверки, и Энни, не сказав и слова, заняла свое место. Кенни кисло посмотрел ей вслед и остался снаружи. Я поздравил его с победой. Он проворчал, что в заезде не участвовали фавориты.