Джеймс Чейз - Фиговый листочек для меня

Леви поскреб бороду.

– Нет, был один проходимец, с которым Митч болтался вместе. Такой же паршивец, как и Митч. Слова доброго не заслуживал.

Он посмотрел на потолок.

– Что-то никак не припомню его имени.

Я вытащил вторую 5-долларовую бумажку, но держал ее от него на почтительном расстоянии. Он внимательно посмотрел на деньги, почесал бороду в другом месте и только после этого кивнул.

– Да, вспомнил... Сид Боткине. Его призвали одновременно с Митчем. Город радовался, глядя, как они вместе уезжают. Его отец и мать были уважаемыми людьми. У них была бакалейная лавка в Сирле, но когда она умерла, мистер Боткине отошел от дел. Один он не смог бы и дня проработать.

– Митч с Сидом были приятели?

Леви состроил гримасу.

– Этого я не могу сказать. Не знаю. Но они вместе совершали набеги на соседние сады и огороды и всюду появлялись вдвоем. Когда Митч затевал ссору, Сид не вмешивался. Просто наблюдал. Я бы сказал, что он был мозгом, а Митч – исполнителем. Мускульной силой.

– Он вернулся домой после войны?

– Нет. Время от времени мы пропускаем по стаканчику с его отцом. Старина все еще ждет получить весточку от сына, но до сих пор ее не получал. Единственное, что ему известно, это что Сид демобилизовался, возвратился в Штаты, а потом куда-то исчез. Я не сомневаюсь, что он попал в дурную компанию.

Я немного подумал, потом протянул ему пятерку.

– Если я надумаю что-то еще, я снова вас разыщу, – сказал я.

Мне не терпелось выбраться из сарая и вздохнуть свежего воздуха, пахнувшего травой и цветами.

– Вы всегда бываете здесь в это время?

– Точно, – ответил он, пряча деньги.

– Как мне добраться до жилища Фрэда?

– Вы на машине?

Я кивнул.

– Он живет приблизительно в пяти милях отсюда.

Он подробно проинструктировал меня в отношении дороги.

– С Фрэдом будьте поосторожнее... Он дурной человек.

Мне было о чем подумать. Я вернулся к своей машине и отправился в Аллигатор Лейн.

Проезжая по главной улице, я заметил офис шерифа и подумал, стоит ли мне остановиться и представиться ему. Из прошлого опыта мне было известно, что некоторые шерифы относятся враждебно к посторонним оперативникам, собирающим сведения на их территории, но я решил, что мне сперва надо потолковать с Фрэдом Джексоном. Он обратился в агентство с просьбой разыскать его внука. Возможно, он хотел провести расследование в тайне.

Эйб Леви предупредил меня, что перед поворотом на Аллигатор Лейн нет указателя, и велел мне искать узенькую проселочную развилку на шоссе. Поэтому я вовремя ее заметил, поскольку на шоссе не было других машин, осторожно свернул на нее и поехал по этой петляющей, неровной колее, по обе стороны которой росли густые деревья. Через пару миль аллея расширилась. Это, вероятно, было место, где могли стоять грузовики, прежде чем отправиться по односторонней колее к шоссе.

Я понял, что приближаюсь к хижине Джексона по отдаленному кваканью лягушек. Я медленно ехал дальше. Аллея вновь сузилась и внезапно резко свернула вправо. Проехав совсем немного, я увидел деревянную хижину, колодец с ведром возле входной двери, скамейку под одним из давно немытых окон и бочку для лягушек.

Итак, я приехал.

Остановившись, я выключил мотор, затем дотронулся до гудка. Ничего не произошло. Ничего, кроме кваканья лягушек, не было слышно.

Подождав, я посигналил погромче.

И снова никакой реакции.

Очевидно, Фрэд Джексон охотился за своими лягушками. Я вылез из машины. День был невыносимо жарким. Деревья преграждали доступ ветерку, если такой имелся. Несмолкаемый лягушачий концерт действовал мне на нервы. В этих звуках мне чудилось что-то почти человеческое: так старики откашливаются перед продолжительной речью, чтобы побороть смущение.

Я закурил сигарету и принялся изучать хижину. Вообще-то это был добротный дом, выстроенный из сосновых бревен. Судя по его размерам, в нем имелась просторная общая комната и пара спален.

Я увидел, что входная дверь приоткрыта. Я начал потеть от жары. Это в сочетании с лягушачьим концертом и уединенностью места усилило мое напряжение. Мне чудилось что-то жуткое в царившей здесь атмосфере.

Я прошел к входной двери и постучал. Мне никто не ответил, поэтому, постучав вторично гораздо сильнее, я распахнул дверь. Ржавые петли пронзительно завизжали, и я вздрогнул от неожиданности.

Стоя на пороге большой комнаты, я вглядывался в царивший здесь полумрак. Помещение было обставлено разным старьем, которое продают на аукционах по сниженным ценам, потому что такой хлам нынче никому не нужен.