– В Сирле? Конечно, нет.
– Проявите немного терпения, – я выдал Венболту открытую, дружескую улыбку. – Я занимался "раскопками" в Сирле, разыскивая Джонни Джексона, и добыл доказательства того, что если бы мистер Везерспун был бы жив, я мог бы упрятать его за решетку минимум на 15 лет.
– Какие Доказательства? – вытаращил глаза Венболт.
– До тех пор, пока я не закончу дело и не отчитаюсь перед полковником Пармеллом, который затем передаст материалы в полицейское управление, я не могу сказать вам этого, мистер. Венболт, но заверяю вас, что не шучу. Разумеется, я сумею, если постараюсь, выяснить размеры состояния Везерспуна, но у меня мало времени, поэтому я надеюсь, что вы мне поможете.
– Вы хотите сказать, что Везерспун был преступником?
– Он был центровым банды по продаже наркотиков. Большего я вам сообщить не могу.
От волнения Венболт не заметил, что на его белоснежные брюки упал пепел от сигары.
– Наркотики?
– Героин... Это строго конфиденциально, вы должны это понимать. Каково состояние Везерспуна?
– Я бы сказал в полмиллиона. Все зависит от того, сколько стоят фабрика и магазин. Он весьма разумно вкладывал деньги через моих маклеров. Откровенно говоря, я поражался, какие огромные барыши дает Везерспуну его лягушачья фабрика, – он отложил сигару в сторону. – Наркотики? Это ужасно! Полагаю, вы отвечаете за свои слова?
– У меня достаточно доказательств против него, мистер Венболт, но вы понимаете, что он действовал не один, так что я продолжаю расследование. Кто наследует его состояние?
Венболт снова схватил сигару, заметил, что она потухла, и принялся ее раскуривать.
– Не понимаю, каким образом лягушачья ферма может быть связана с наркотиками?
– Это была умная фиговая операция.
– Какая операция?
– Лягушачья фабрика служила Везерспуну превосходным "фиговым листком" для прикрытия подпольной деятельности... Так кто унаследует его состояние?
Он долго разглядывал сигару, затем пожал плечами.
– Ввиду того, что вы мне сообщили, мистер Уоллес, и поскольку мой клиент умер, опять-таки желая помочь вам в вашем расследовании, я не считаю, что имею моральное и профессиональное право не сообщать вам о том, что произошло несколько дней назад, точнее, неделю назад.
Я терпеливо ждал. Ох, уж эти адвокаты! Как они любят нанизывать слова.
– Мистер Везерспун приехал повидаться со мной. Он был не в себе и выглядел больным. Я бы сказал так: было похоже, что он почти не спал. Это было удивительно, потому что покойный всегда являл собой образец уверенности и твердости. Он сообщил мне, что намеревается отойти от дел. Это меня удивило, ведь ему исполнилось всего лишь 48 лет. Он поручил мне продать все его бумаги. Я напомнил ему, что некоторые акции в данный момент сильно упали в цене, но что это явление временное и не следует спешить. Но он заявил, что ему срочно нужны наличные. Далее, он поручил мне продать бакалейный магазин в Сирле за столько, за сколько удастся. Я очень чувствителен к атмосфере и не сомневаюсь, что мой клиент находился под каким-то непосильным гнетом, и поинтересовался, намеревается ли он также расстаться с лягушачьей фабрикой, на что он довольно резко ответил, что этим вопросом займется лично, – Венболт помолчал, чтобы сделать пару затяжек. – Вот тут я поднял тот вопрос, который не переставал беспокоить меня с того момента, как мистер Везерспун стал моим клиентом. Я объяснил ему, что он не оставил завещания. Он ответил, что у него нет родственников, так что ему наплевать на всякие завещания. Я объяснил ему, что если умрет один из моих клиентов с таким солидным состоянием, как у него, не оставив завещания, у меня могут возникнуть серьезные неприятности. Меня обвинят в некомпетентности и несерьезном отношении к своим обязанностям. Он сидел на том же стуле, на котором в данный момент сидите вы, внимательно глядя на меня. Потом он как-то странно ухмыльнулся. Точнее, это была циничная ухмылка. – Венболт занялся сигарой, аккуратно стряхивая пепел в ониксовую пепельницу. – Он сказал, что не подумал об этом, но раз уж дело обстоит таким образом, то он хочет завещать все деньги и бакалейный магазин мисс Пегги Вьет из Сирля.
Мое лицо осталось бесстрастным.
– А он это обосновал каким-то образом? – поинтересовался я.
– Я спросил его, кто такая мисс Вьет. Он ответил, что она была его любовницей и что он скверно с ней обращался. Поскольку у него нет близких, то почему бы не оставить свое состояние ей? Он снова так же непринужденно ухмыльнулся и добавил, что ей все равно ничего не достанется, поскольку он не намерен умирать, но коли такое случилось бы, пусть уж она порадуется. Я составил завещание, пока он курил сигару, и мои клерки засвидетельствовали его подпись, – Венболт погасил сигару. – Таким образом, мисс Вьет унаследовала как минимум полмиллиона зелененьких.
Читать дальше