Джеймс Чейз - Фиговый листочек для меня

Он шагнул вперед и протянул руку, которую я с удовольствием пожал.

– Дирк Уоллес, – представился я, – работаю у полковника Пармелла.

Он снова улыбнулся.

– Другой великий человек. Входите же, мистер Уоллес. Наши соседи излишне любопытны. Давайте выпьем.

– Хэни! – резким голосом крикнула его жена. – Осторожнее с выпивкой.

– Успокойся, Ханна, – сказал он, ласково улыбаясь женщине. – Немножко виски не повредит хорошим друзьям.

Он провел меня в небольшую комнату. Обстановка была самая простая: два кресла, три стула, стол.

– Садитесь, мистер Уоллес.

Смит указал на одно из кресел.

– Что вы скажете в отношении скотча?

– Что ж, прекрасно.

Пока он отсутствовал, я осмотрелся. На стене висел его портрет в солдатской форме, его свадебная фотография и портреты двух забавных детей. Смит вернулся с двумя стаканчиками, в которых постукивали кусочки льда.

– Как поживает мистер Барли? – спросил он, протягивая мне один из стаканов. – Я давненько его не видел.

– Хорошо, спасибо. Он передает вам свои наилучшие пожелания.

Смит заулыбался и сел напротив меня.

– Знаете, мистер Уоллес, мы, солдаты, не слишком-то любили наше начальство, но мистер Барли был совсем не таким, как остальные. Он не забывал о нас, когда мы были на передовой. Заботился о нас. И мы его очень любили.

Он поднял свой стакан и отсалютовал мне. Мы выпили. Скотч чуть не содрал кожу у меня с гортани.

Смит внимательно смотрел на меня.

– Чуточку слишком крепкий, да? – спросил он, заметив, что у меня выступили слезы на глазах. – Мы, старые солдаты, любим такой ликер.

Я поставил стакан на стол.

– Знаете, я так и не попал во Вьетнам. Все было кончено до того, как у нас закончилась подготовка.

– Значит вам повезло. Вьетнам не был увеселительной прогулкой.

Я вытащил пачку сигарет из кармана и предложил ему. Мы оба закурили.

– Мистер Смит...

Он снова улыбнулся:

– Догадываюсь, что вы были офицером... Верно?

– Это старая история. Зовите меня Дирком.

– С удовольствием.

Он выпил, вздохнул, затем спросил:

– Так вы работаете у полковника?

– Да, я приехал к вам, потому что Чик сказал, что вы сможете мне помочь.

Правда?

Он удивился:

– Ну что же, конечно. Помочь? Но как?

– Митч Джексон. Помните его?

Смит потерял свою улыбку.

– Я его помню, да, – ответил он неожиданно холодным, ровным голосом.

– Я копаюсь в его прошлом. И это очень важно. Что бы вы мне ни сказали, это – конфиденциально. Я просто хочу услышать ваше правдивое мнение о нем.

– Для чего?

– Вчера умер его отец. Ведется расследование. Мы предполагаем, что Митч Джексон может быть косвенно причастен к этой смерти.

– И вы хотите знать мое искреннее мнение о нем?

– Да. Заверяю вас, что если вы мне что-нибудь и скажете, это не уйдет дальше четырех стен. Даю вам слово. Задумавшись, он двигал своими большими ногами.

– Я не люблю говорить плохо о покойниках, – наконец изрек он. – В особенности о герое, награжденном "Медалью Почета".

Я снова снял пробу со скотча. Он все еще был ужасным, но я, кажется, уже привык к этому "ликеру".

– Как солдаты относились к Митчу? Как вы сами относились к нему?

Он поколебался, потом пожал плечами:

– У него было много любимчиков. В этом было все дело.

Возможно, вы не знаете, но когда штабной сержант имеет любимчиков, а остальных солдат смешивает с грязью, он не популярен. Именно так обстояли дела у Джексона.

– Как относился к вам?

– Я из-за него хлебнул горя. Мне поручали самую грязную и трудную работу. Более половине батальона доставался сердитый конец его палки, если можно так выразиться, другой – ласковый.

– Для этого должны быть основания.

– Основания были, не сомневайтесь... Все ребята, которые пошли в джунгли до того, как налетели бомбардировщики, были его любимчики. Именно эта, а не какая-то другая причина заставили его поехать за ними. Не потому, что он их очень любил, а потому что они приносили ему более тысячи долларов в неделю. Он же был настолько жадным, что не мог выдержать, чтобы источник его дохода был перебит. Если бы те ребята не были его любимчиками, он бы по этому поводу и пальцем не пошевелил, чтобы спасти их. Вот так он получил свою медаль: пытаясь спасти свой еженедельный доход.

– Я этого не понимаю. Почему эти ребята должны были выплачивать ему тысячу долларов в неделю?

Смит допил свой стакан, глаза его были прикованы ко мне.

– Это нигде не будет фигурировать? Я не хочу быть втянутым в какой-нибудь скандал.