Дарья Донцова - Эта горькая сладкая месть

Петя набрался смелости и однажды спросил у жильца:

– Такая красивая девушка к вам в гости заглядывала, блондинка, глаза-фиалки, что с ней?

Валера внимательно посмотрел на охранника, пожевал губами, потом закатил глаза:

– Блондинка, кто же это был? Петя терпеливо ждал.

– Может, еще какие приметы припомнишь, – спросил жилец, – я, знаешь, композитор, ко мне певицы ходят, актрисы. Все как на подбор блондинки.

– Красивая очень, – вздохнул Петя, – как в кино.

– Красивая, красивая, – бормотал Валерий. Потом он вдруг хлопнул себя по лбу:

– Красивая, говоришь, блондинка? Так это Таня Верещагина. Она, дружочек, не москвичка. Из Екатеринбурга приезжает за песнями. Сейчас, наверное, дома. Или на гастролях где.

Петя приуныл. Шансы встретить понравившуюся девушку свелись к нулю.

Потом в доме ограбили квартиру, и охранники стали дежурить по двое. Петя больше не расспрашивал Валерия, стеснялся напарника. Парень надеялся когда-нибудь все же встретить красавицу. Но та больше не появлялась.

– Скажи, а кто вывозит мусор из вашего дома? – спросила я.

– Трое их, – ответил охранник, – работают по очереди: Сергей, Владимир и Андрей.

– Фамилии знаешь?

– Откуда? Летом иногда курим вместе, вот и познакомились. Мне ночью спать нельзя, им тоже. Около пяти приезжают. Так, поболтаем. Володька молодой совсем, а Сергей с Андреем в возрасте.

– От какой конторы работают?

– Сейчас скажу.

Он полез в большую амбарную книгу и выдал адрес с телефоном главного помойного офиса.

– Шарфик Ликин куда дел?

– Чей шарфик?

– Красавицу твою звали не Таня, а Ангелина. Валерий Георгиевич перепутал. Так шарфик ты куда дел?

– Никуда, дома оставил.

– Это хорошо. Смотри не потеряй. Я сообщу в милицию, и его у тебя официально изымут. И еще, сделай доброе дело, не говори никому о нашем разговоре. В особенности Валерию Георгиевичу.

– Да я с ним особенно не общаюсь, – сообщил охранник, – он тут нечасто бывает, поживет неделю, другую и съедет месяца на три. Потом, глядишь, опять приехал. Все время по командировкам. А то днем дома сидит, а на ночь уберется. Вот летом все три месяца тут, безвылазно.

Поблагодарив парня, я пошла к двери. Он окликнул меня на пороге:

– Пожалуйста, если не жаль, журнал с фотографиями оставьте!

Я протянула ему “Настю”. Петя замялся, потом все же решился и попросил:

– Найдется вдруг дочка, скажите мне, а? Нет, Петенька, не найдется Лика, ее давным-давно похоронили, но говорить тебе этого я не стану. “Вольво” стояла на самом солнцепеке, и я чуть не обожгла задницу, плюхнувшись на сиденье. Жара нарастала, становилось душно. Но у меня пробегал по коже противный озноб. Неужели подобралась к разгадке истории?

Для полной картины не хватало некоторых деталей. Я потыкала пальцем в кнопки телефона, но в помойной фирме кто-то просто удавился на телефонном шнуре. Придется ехать в контору.

Ездить по Москве в обеденное время – большое испытание. По Садовому кольцу грохочут грузовики, распространяя облака удушливой гари. Прямо перед “Вольво” колыхалась машина “Хлеб”, из выхлопной трубы которой вылетал абсолютно черный дым. Может, автомобиль работает на дровах? Гигантская пробка возле выезда на Тверскую растянулась почти на километр. Я вяло обмахивалась газетой, чувствуя, что медленно задыхаюсь. И еще жалуются, что московские дети поголовно больны! Кто же может родиться у женщины, дышащей таким воздухом? Только мутант или инвалид.

Затренькал телефон, и я услышала сердитый Женькин голос:

– Большей вруньи, чем ты, не встречал.

– Женечка, – вяло произнесла я, – не ругайся, мне тут и так плохо, а что случилось?

– Говоришь, с Машей поспорила на мотоцикл?

– Ну да, расшифрую тетрадь, не гонять Марусе по Москве.

– Значит, твоя девочка обладает необузданной фантазией сексуальной маньячки и ее следует положить в специальную клинику. Написать такое в тринадцать лет! Да у нас Мишка, пока читал, потом изошел!

Я заинтересовалась:

– И что там в тетрадочке?

– “В тетрадочке”, – передразнил Женька, – самое настоящее пособие для озабоченных девиц. Подробные описания, куда, как и сколько раз. Надо отметить, фантазия у автора отменная. У нас тут мужики пришли к выводу, что дама, написавшая подобные откровения, просто новая Эммануэль.

– Когда приехать за тетрадкой?

– Сегодня вечером, домой, – бросил Женька и отключился.

Я в задумчивости уставилась в окно. Интересное дело, значит, Лика просто описывала любовные утехи?