Виктор Михайлов: На критических углах

— Василий Михайлович, не оправдывайтесь. Раз назначили свидание в «балочке», стало быть, не хотели, чтобы меня видели около особого отдела. Что случилось?

— По чести сказать, верно, не хотел, — сознался Жилин. — Быть может, это мелочь, хотя… В нашем деле мелочей не бывает. Считаю своим долгом, Анатолий Сергеевич, поставить вас в известность: этой ночью дежурным радистом метеостанции была перехвачена телеграмма, переданная закрытым кодом на частоте около десяти тысяч трехсот килогерц.

— Как-то я увидел под микроскопом каплю речной воды. В этой капле были сотни тысяч живых организмов. Мне представляется, что эфир насыщен так же, как капля воды. Почему вас заинтересовала именно эта, случайная телеграмма? — спросил Комов.

— По замедленному темпу сигналов можно предположить, что передача велась вручную, а сильный фон передававшей станции свидетельствует о том, что передатчик где-то здесь, поблизости от нас. Вот и подумайте — станция ведет передачу глубокой ночью, позывные и ключ кода нам не известны, на учете ДОСААФ в этом районе радиолюбителей нет.

Они опустились на траву. Комов взял предложенную ему папиросу, закурил и выжидающе посмотрел на подполковника.

— Конечно, вы, Анатолий Сергеевич, уверены в том, что криптограмма все-таки дешифрована, и я ознакомлю вас с ее содержанием! — усмехнулся Жилин. — В том-то и беда, что ключ кода неизвестен, это вызывает чувство тревоги, с которым я никак не могу сладить…

— Понимаю. Что вы думаете делать? — спросил Комов.

— В семь часов из командировки вернется капитан Данченко. Думаю направить его с криптограммой в округ, а пока что установим постоянное наблюдение за эфиром, быть может, удастся запеленговать неизвестный передатчик.

Комов внимательно посмотрел на собеседника. По тому как Жилин мял в беспокойных пальцах погасшую папиросу, Комов понял, что подполковник взволнован, напряжен и настойчиво ищет решения этой сложной задачи.

Неожиданно план изменился — подполковника Жилина вызвали в округ на оперативное совещание.

Во втором часу ночи сто шестьдесят километров, отделяющие гарнизонный городок от областного центра, остались позади. Притормозив машину у шлагбаума, подполковник пропустил скорый поезд Москва — Ленинград, въехал в город и, минуя центральную улицу, свернул на Красноармейскую. У подъезда окружного Дома офицеров среди многочисленных «побед», «эмок» и «москвичей» он с трудом нашел место для своего «газика», выключил зажигание и, размяв затекшие руки и ноги, поднялся по лестнице в общежитие. Не спалось, но усталость взяла свое — под утро он задремал.

До совещания Жилин успел побывать в отделе и отдать криптограмму для дешифровки.

На совещании первый доклад был посвящен оперативному розыску некоего Ползунова Григория Николаевича. Можно было предположить, что Ползунов переброшен через границу для получения разведывательных данных о советской военной авиации. Об этом свидетельствовали точно установленные факты.

Темной сентябрьской ночью два нарушителя перешли государственную границу Советского Союза. Пытаясь скрыться в пойменных зарослях камыша, они были обнаружены пограничниками и оказали ожесточенное сопротивление. Один из нарушителей, впоследствии оказавшийся Зарубиным Владимиром Иннокентьевичем, был тяжело ранен, другому удалось скрыться.

Придя в сознание, Зарубин дал показания:

«…Вместе со мной перешел границу агентурный номер семьдесят три… Накануне переброски, в маленьком баварском городке, в припадке пьяной откровенности, семьдесят третий сообщил мне свое настоящее имя… Ползунов Григорий Николаевич, инженер, специалист по авиационным моторам…»

Этим показания нарушителя исчерпывались. Зарубин вновь впал в беспамятство и, не приходя в сознание, скончался.

Показания Зарубина были скупы, но все же удалось установить, что Ползунов Григорий Николаевич, 1914 года рождения, уроженец села Казина Днепропетровской области, неженатый, инженер Н-ского авиационного завода, по одним сведениям, погиб при исполнении служебного долга в октябре 1942 года, а по другим, более поздним, оказался в числе так называемых «перемещенных лиц» в Западной Германии.

В июне сорок второго года инженер Ползунов в числе небольшой группы специалистов был командирован за границу для приемки авиационной техники, полученной по ленд-лизу. Возвращался Ползунов большим морским караваном, идущим под охраной английских военных судов. Южнее острова Медвежий в Баренцевом море караван застал шторм. Пользуясь благоприятной обстановкой, противник атаковал караван судов и торпедировал транспорт «Блэкпул», на котором находился Ползунов. Корабль затонул, а Ползунова и инженера-электрика Костырева подобрала немецкая подводная лодка.