Андрей Колясников - Луддиты

Поначалу я ничего не понял, а через три дня после, увидел его с нашим человеком, с карточки. Мне пришло в голову, что Джеймс обманул нас. Мы ему для чего-то нужны, а потом он нас всех перебьет.

За фраером и Джеймсом я решил проследить. Вели они себя, как старые приятели, которые видятся каждый день.

Морячек, прошу: будь наготове, присматривай за моей Катюшкой, чтобы этот бес ничего с ней не сделал.

Проследить до хазы, за ними, не смог – в пивной, где они сидели, был Круглый со всей своей кодлой. Но это ничего – они часто бывают на Московской.

Буду следить за ними дальше. Обо всем напишу, а на Круглого постараюсь больше не нарываться.

P. S.

Будьте аккуратны с англичанином.

Передайте привет Катеньке.

Ваш, Малой!»

Прошло три недели пребывания Василия, в Великом Новгороде.

Он только вышел с почтового отделения, после отправки открытки, как в дверях к нему подошло двое крепких мужчин и, надев мешок ему на голову, взяв Василия под руки, забросили его в пролетку.

– Вы кто? – Спросил Василий. – Вы работаете на Джеймса? Да он вас сольет легавым. Ну, ничего – Морячек его на ремни порежет. Вы хоть знаете, кто такой Морячек.

– Знаем, знаем. – Послышался басистый мужской голос справа от Цветкова, и руки Василия стянула крепкая веревка.

– Я Вася-Малой. Да вы все уже жмуры.

Полчаса Василий ехал в пролетке с неизвестными. Все лицо его чесалось от мешковины, спина затекла. Тряска стояла такая, казалось, что он вот-вот выпадет из пролетки. Люди, сидевшие рядом с Цветковым, молчали всю дорогу, и Вася понял, что его сегодня будут бить.

За месяц, банда Морячка ограбила два завода. На грабеж ходили они вчетвером: Илья-Морячек, бывший эсэровец Иван-Кувалда, Володя-Фомка и Джеймс – дочери Морячка, Катя и Маша, всегда оставались в магазинчике «Sharp’s». Девушки занимались уборкой, стиркой и готовкой еды, иногда подшивали вещи.

На ограбление банда больше не одевала дурацкие балаклавы, теперь они клеили бороды, надевали парики, рисовали шрамы на лице, но все-таки прикрывали наполовину лицо платками. По возвращению с ограбления, их всегда встречал Алексей, дежуривший у дверей черного входа комиссионного магазина, чтобы Иванов и Сапожко не знали, что банда отсутствовала.

Возвращаясь с каждого «дела», банда снимала маскировку и тщательно умывалась, лишь позже они появлялись перед служащими магазинчика. Так было и в этот раз.

– Сэр Шарп, вас ожидает человек. – Сказал Сапожко и указал на крупного мужчину, что разглядывал фигурку Венеры Милосской у окна.

– Почему раньше не позвал?

– Я стучал вам в дверь, но Алексей сказал, что вы утром легли спать и поэтому сейчас вас не добудиться.

– Долго ждет?

– С полчаса.

Мужчина развернулся к Джеймсу.

– А чего у нее рук нет? – Спросил неизвестный. Лицо Мужчины украшал шрам, что тянулся от уха, через всю правую щеку.

– За воровство отрубили. – Сухо, на ломанном русском языке, ответил Джеймс, чем вызвал смех у Иванова с Сапожко.

– Жестко.

– Чем обязан?

– Вы мне не нужны. Выйдем на улицу – это касается Морячка.

На лице Джеймса появилась ухмылка, но все же, он вышел с «человеком со шрамом» на улицу.

– Я вас слушаю.

– Передайте Морячку, что Круглый его хочет видеть – у них остались незаконченные терки. Завтра в десять вечера, или как сейчас говорят, в двадцать два часа, он прейдет сюда. Базар будет мирный. Пусть не гасится.

– Вы точно не ошиблись? Я не знаю ни каких моряков. – Нахмурившись, произнес Джеймс.

– Не ошибся. Ты дуру не гони – мы точно знаем, что Морячек у тебя. Смотри, мы можем вернуться и всех вырезать. Думай сам – Круглый хочет решить все миром. Ладно, бывай.

Неизвестный, не дожидаясь ответа, развернулся и ушел.

– Вам корреспонденция. – Сказал Иванов, лишь Джеймс перешагнул порог магазина.

– Где она?

Семен Яковлевич пожал плечами.

– Так ее всегда Илья Астафьевич забирает.

– Ну, да. All right 6 6 All right – Хорошо. (Англ.) !

Через минуту Джеймс был уже в дверях Ильи. Морячек сидел на диване в окружение своих дочерей. Сестры были очень похожи между собой, но почему-то Джеймс терял дар речи только при виде Маши. Он ухаживал за ней, чем очень злил Илью, только поначалу. После Морячек свыкся с этим, и даже стал находить плюсы, да и Маше нравились застенчивые ухаживания Джеймса.

– Простите леди, ни хочу показаться грубым, но вы бы не могли нас покинуть – мне нужно поговорить с вашим отцом наедине. – Лицо Джеймса было серьезным.