Андрей Колясников - Луддиты

Мимо проходящий мужчина в форме лейтенанта ОГПУ рассмешил прогуливающуюся компанию – он отдал честь Джеймсу с серьезным видом, будто своему старшему товарищу по оружию, на что Джеймс ответил ему тем же, понимая, с кем его перепутал этот лейтенант.

– Джеймс, да вы полны секретов. – Смеялась Катя, хотя Василий только сейчас догадался о том, что произошло, все-таки не показывал вида.

– Да ты чекист. – Подшучивала Маша над Джеймсом. – Признавайся англичанин, когда и кем был завербован.

– Тобой, в день нашей встречи. – Ответил он и посмотрел в ясные глаза Маши. – Теперь ты моя императрица.

От этих слов, Машу бросило в краску.

– Я императрица Аэлита. – Продолжала смеяться она.

Уже почти стемнело, и молодая шумная компания решила идти домой.

Прощаясь у дверей комнаты, Маша поцеловала Джеймса в губы, но как-то по-детски, и исчезла за дверью.

– У тебя есть что выпить? – Спросил Василий Джеймса, глядя на то, как англичанин не может оторвать взгляд от дверей девочек.

– Есть, но давай выпьем виски.

– Хорошо, я никогда не пробовал виски.

Девушки лежали на разных кроватях, друг напротив друга. Для девочек, Джеймс специально выделил самую большую комнату из имеющихся у него. Свет в комнате давно погасили и теперь просто болтали перед сном.

– Тебе он так нравится? – Спросила Катя Машу.

– Очень нравится.

– Но, он же англичанин?!

– Ты чего не помнишь? Папа говорил, что он русский, только претворяется англичанином.

– Глупая ты, – не унималась Катя – не притворяется, а работает на Британскую разведку. Он тебя бросит.

– Не бросит – я верю ему. А то, что он работает на разведку, так в этом нет ничего плохого. Он же не предатель – его страны больше нет.

– Как нет?! Вот она. Просто власть сменилась.

– Так что ему оставалось делать? Нет, он хороший – я это сердцем чувствую.

– Может быть и хороший, да только все равно он бросит тебя. Вот увидишь.

– Не бросит. Спи давай.

Утром, когда Джеймс проснулся, в кресле, вместо Василия, сидел Илья, он пил виски.

– Что вы в нем нашли? – Спросил Морячек, показывая на графин с напитком цвета утреннего солнца. – Все одно, что самогон, только привкус какой-то.

– Этот привкус он получает от настояния в дубовой бочке, и готовится на солоде.

– Как пиво?

– Примерно. Как ты вошел?

– Ты впустил в дом старого вора, и удивляешься, что он открыл твою дверь?! Ха! Да этот замок вскрыть ногтем можно. Там к тебе человек пришел, говорит: от брата. Ты что, решил с этим чекистом встретиться?

– Надо. Как ты догадался?

– Тоже мне – пароль. – Усмехнулся Илья. – Вы очень похоже – я бы вас не различил. Слушай, а может мы, их ОГПУ выставим? А что, у них знаешь, чем склады забиты?! Ой, да там такие сокровища Али-Бабы…

– Не может. – Перебил мечтания Морячка, Джеймс. Он уже надевал пиджак. – Нам поскорее надо отсюда сваливать. Встречусь с ним, закажу на вас документы и валим из страны.

– Я к этому, конечно, не хорошо отношусь…

– Ты о чем?

– О поздних прогулках с моей Маней. Но все же она сегодня не такая грустная.

– У меня только серьезные намеренья.

– А как по твоей работе – женитьба не скажется отрицательно?

– Все будет хорошо – она для меня стала новым смыслом жизни. Я не дам ее в обиду.

– Это слова мужчины. Вы, ваше благородие, человек чести, и слово свое держите. Посмотрим…

В магазине, разглядывая витрину прилавка, стоял мужчина, больших размеров. Легким жестом головы Сапожко указал на него, как бы говоря: это он спрашивал вас. Две женщины выбирали старинные украшения, консультируясь, и заигрывая с Сапожко. Эти женщины часто заходили сюда. Одна из них была женой второго секретаря, а другая супруга начальника финотдела города Ленинград.

– Вы хотели меня видеть? – Подойдя к большому мужчине, в полголоса спросил Джеймс.

– Вас ждет брат. – Ответил тот, также тихо, чтобы никто их не слышал. – Он просил вас доставить на место.

– Доставить?! – Тихо возмутился Джеймс. – Вы хотите меня арестовать.

– Нет. Встреча неформальная. Это скорее вам надо, а не нам.

– Кому, «не нам»?

– Луддитам.

Явочная квартира находилась вблизи от Московского вокзала, на маленькой улице, на втором этаже трехэтажного желто-коричневого дома. Квартира бала довольно просторной и прибранной, хотя в углу, в коридоре, Джеймс заметил узелок с пустыми водочными бутылками.

Двери на балкон были открыты, и комнату наполнял свежий воздух. Где-то, в соседней квартире, открыли кран с водой, и он обозначил себя жутким гулом во всех трубах отопления. От гула и скрежета воды, перекрыло дыхание Джеймса. Англичанину стало не по себе, его лицо изобразило гримасу, как если бы скребли чем-то мерзким о стекло.