Вячеслав Миронов - Вирусный террор

Все посмотрели на Шефа и втянули ароматный дым, оценивая качество сигары. Все хорошо. И генерал молодец. Но я-то точно знаю, что он не курит. Я увидел все, что надо было увидеть. Встреча в 11.00 вечера. Две спички похожи на цифру «11». Оборотная сторона спичечного коробка, когда сигара была раскурена, легла кверху. Значит, вечером. А название… Название было написано на коробке спичек.

Я увидел, что хотел. Надо уходить. Замахнул очередную порцию антифриза под видом рома, положил мелкую купюру на стол под пепельницу. На чай. Недопитую бутылку рома прихватил с собой. Удаляюсь, не привлекая к себе внимание.

Заведение Rio Scenarium известное в городе. Центр города, работает ночью. Туристов там много, кухня великолепная.

Погулял по городу. Покрутился. Сложно проверяться в толпе – не висит ли у тебя «хвост». И знать надо наверняка. Вот праздный турист и шлялся по городу, отсекая слежку. Время. Время. Время. Его много для праздника и мало для работы. Возле ресторана полно народу, страждущих попасть внутрь.

– Мне заказан столик.

– На чье имя?

– Поль Моро.

Сверяются со списком.

– Да. Проходите.

Народ уже от души веселился.

Заказал выпивку, закуску. Как все, смотрел программу, аплодировал. Ровно в назначенное время меня хлопнули по плечу:

– Поль? Поль Моро!

Поднимаю глаза. Шеф.

– Старый потаскун! – говорит он на африкаанс.

– От такого слышу! – отвечаю я с акцентом.

На африкаанс разговаривают в Африке. В основном, в ЮАР, Намибии. На остальной территории он также распространен. Как в странах бывшего СССР, когда нужно разным народам пообщаться, они говорят на русском. Ну а африканцы – на африкаанс. В командировке я поднатаскался в языке, но не так, чтобы вести непринужденную беседу. Больше слушаю и вникаю.

После падения режима апартеида в ЮАР белые эмигранты расползлись по свету. И язык встречался много где. И вроде нет ничего необычного, что два эмигранта встретились на карнавале. Со стороны очень прилично смотрится.

– Ну, как ты, Поль! Рассказывай! – Он пересел за мой столик.

– Я лучше послушаю.

– Какой ты хитрец! Ты все понимаешь, что я говорю?

– Пока понимаю. Если что-то не так, то спрошу.

– Надо еще покататься.

– Это пожелание?

– Ты когда-нибудь слышал от меня пожелание?

Он говорит весело, смеется. Периодически хлопает меня по спине. Два друга встретились. Говорят на малопонятном языке. Ничего страшного. Тут все говорят на родных им языках.

– Не слышал.

– Устал?

– Тебе-то не все равно? Жалеть будешь?

– Ага! И сопли вытру! И утешу!

– Других под рукой нет что ли?

– Другие есть. Но их показывать нельзя. Похоже, что они засвечены.

– Все? – вот это новость! – изумился я.

Спина мокрая от пота. Всех сотрудников засветить! Этого не может быть! Что-то не так.

Потапыч скосил глаза:

– Что, не по себе?

– Ага.

– Помнишь полковника Полякова?

– Это не у нас. Он утащил с собой много информации, в том числе и по «кротам». Тогда провалы за провалом шли обвалом.

– Правильно.

– У нас свой такой отыскался?

– Так вот, у нас все сложнее. Ущерб еще не оценен. Но, предварительно, он такой, что Резун-Суворов, Гордиевский, Сметанин, Калугин и еще много кто не нанесли такого вреда.

– Он ушел?

– Ушел.

– И кто он? Я знаю его?

– Его никто не знает.

– Чего?

– Того. Одновременно исчезли четверо офицеров. Начальник архива. Начальник отдела департамента кадров. И еще двое…

– Не понял…

– А тебе понимать и нечего!

Пауза. Потапыч курит. Он хлопает меня по-приятельски по плечу. Только рука тяжелая. Плечо отваливается от этих похлопываний.

– Все имели доступ к личным делам сотрудников и к личным делам агентуры.

– Кому попало в руки?

– Американцам.

– Твою душу маму!

– Угу.

Пауза.

– А можно с этого момента поподробнее? И хватит держать мхатовские паузы.

– Ты что, Интернет не сморишь, не читаешь?

– Знаешь, шеф, когда я был на родине великого и могучего языка африкаанс, то у меня не было никакой связи. Только, пожалуй, голубиная почта. Но новообращенные христиане настолько голодны, что слопали бы божью птицу со всей моей почтой. Я здесь, – я взглянул на часы, – пятьдесят часов.

– Это не помешало тебе снять девку, вместо того чтобы изучать новости Интернета и анализировать.

– Угу. Последняя командировка. Для легенды. Не снял бы девочку, так пришлось бы самому сниматься как старому педику. Хватит мне пудрить мозги. Рассказывай!