Пит Эрли - Признания шпиона

В своём ответном предложении Качерис прост осудить Розарио на максимальный срок в два года. Если правительство на это не пойдёт, Рик ожесточится, предупредил Качерис. Он никогда никому не расскажет о размерах причинённого им ущерба и заставит правительство отдать его под суд. Сам Качерис на суде будет оспаривать законность отдельных моментов расследования ФБР. Вместо того, чтобы, как обычно, получить ордера на обыск от федерального судьи, Бюро получило их непосредственно от генерального прокурора Джанет Рено и от Суда по надзору над внешней разведкой. "Конституционность обысков, санкционированных генеральным прокурором… не была подтверждена судом", — предупреждал Качерис в своём письме. Если Качерису удастся доказать, что ордер на обыск был недействителен, то большая часть собранных правительством улик не будет принята. Рика даже могут оправдать. Харрис вежливо выслушала Качериса, но не дала себя запугать. Через несколько дней она сообщила Качерису и Каммингсу, что правительство настаивает на своём первом предложении: не менее пят лет заключения для Розарио.

«Розарио была в ярости, — позже вспоминал Качерис. — Она просто остервенела. "Я ничего не делала, — повторяла она, — мне не в чём признаваться". Каммингс твердил ей, что, если она пойдёт под суд, ей грозит срок в 30 лет. Мы возвращались к этому снова и снова».

28 апреля Рик и Розарио предстали перед судьёй Клодом М. Хилтоном в здании суда Александрии и объявили, что хотят изменить свои заявления. Качерис настоял на том, чтобы Розарио выступила первой. «все висело на волоске, и я не хотел, чтобы Рик признал себя виновным, а Розарио затем пошла на попятную. Когда я сидел в этом зале суда, наблюдая за ней, я бы ничуть не удивился, если бы она встала и провозгласила: "Я не виновна и не собираюсь во всем этом участвовать"».

Зажав в кулаке огромное распятие, висевшее у неё на шее, дрожащим от волнения голосом Розарио произнесла, что хочет признать себя виновной. Стоявший рядом Рик невозмутимо заявил, что также признает себя виновным. Судья Хилтон сказал, что вынесение приговора Розарио откладывается до момента окончания допросов Рика. Если он перестанет сотрудничать с правительством или будет уличён во лжи, суд имеет право проигнорировать факт чистосердечного признания и приговорить Розарио к более длительному сроку заключения. Судья спросил у Халкоуэра, не хочет ли он что-нибудь сказать до вынесения приговора Рику. Халкоуэр напомнил переполненному залу, что Рик не только продавал русским секретные материалы США, но и обрёк людей на гибель так же определённо, как если бы нажал на курок". Не упоминая имени Топхэта (Дмитрия Полякова), Халкоуэр рассказал, что генерал ГРУ, оказывавший Соединённым Штатам неоценимую помощь, в конце концов был предан и казнён только потому, что «Рик Эймс… хотел проживать в особняке за полмиллиона долларов и водить "Ягуар"». Рик взглянул на Розарио. Она плакала. "Пока нас не арестовали, Розарио не знала о том, что из-за меня казнили людей", — позже утверждал Эймс.

Судья Хилтон спросил Рика, не желает ли он что-нибудь сказать, и Рик поднялся — не торопясь и с достоинством.

Он резко осудил правительство за то, как оно обращалось с Розарио. Он заявил, что не слышал, чтобы Советы когда-либо посадили в тюрьму жену шпиона за преступления ее мужа. Затем он обратил свой гнев на ЦРУ. "Шпионская деятельность в исполнении ЦРУ… это сплошное притворство, за которым стоят бюрократы-карьеристы", — провозгласил он.

Когда Рик закончил свою речь, которая длилась 15 минут, судья Хилтон приговорил его к пожизненному заключению без права помилования.

В зале суда была и Диана Уортен. Рик предположил, что она пришла, чтобы поддержать его и Розарио. Он не знал, что именно она сообщила Сэнди Граймс, Полу Редмонду, Жанне Вертефей и Дэну Пэйну о том, что семья Розарио небогата. Уортен почувствовала себя виноватой, когда в зал суда ввели ее бывших друзей. Но, прослушав выступление Рика, она рассердилась. "мне хотелось, чтобы он признал свою вину, извинился, — позже сказала Уортен. — Я все ещё ждала объяснений. Почему ты это сделал, Рик? Почему?"

Она решила, что Рик, сидящий на скамье подсудимых, не мог быть Риком, которого она знала как своего босса и близкого друга. "Голос, который я слышала, был голосом незнакомого мне бездушного человека".

Служба внешней разведки России заявила, что никогда не слышала об Олдриче Эймсе. Два офицера ЦРУ, которых президент Клинтон наивно отправил в Москву, вернулись с пустыми руками. Конгресс и средства массовой информации ринулись в атаку. Одни призывали США прекратить оказывать России какую-либо помощь. Другие требовали ликвидировать ЦРУ. Смущённый Клинтон выслал из страны резидента СВР Лысенко. В ответ Москва вышвырнула офицера ЦРУ. Пытаясь отразить критику, директор ЦРУ Вулси назначил три независимых расследования. Самое крупное из них проводил генеральный инспектор ЦРУ Фредерик Р. Хиц, который в 1967 году, когда оба ещё были новичками, учился вместе с Эймсом в разведывательной школе. Команда Хица из 12 следователей, которых он сравнивал с присяжными, изучила 45 тысяч страниц документации, провела более 300 интервью и составила конфиденциальный отчёт на 486 страницах, где осудила Управление за то, что оно "спало на ходу" и не смогло поймать Эймса гораздо раньше. Хиц рекомендовал объявить выговор 23 сотрудникам ЦРУ, в том числе и бывшим. Когда Вулси сделал мягкий выговор лишь 11 сотрудникам и отказался уволить кого-либо из них, комитеты по разведке палаты и сената не могли скрыть своего шока. "Похоже, в ЦРУ все по-прежнему. Там тебя не лишат работы, не понизят зарплату", — съязвил сенатор Денис Декончини (Аризона), председатель избранного сенатом Комитета по разведке, на первой полосе "Вашингтон пост". Нападки на Управление усилились, когда без ведома Вулси два старших руководителя ЦРУ решили наградить Милтона Бердена, одного из 11 сотрудников, получивших взыскание от Вулси. Джон Макгаффин и Франк Андерсон вылетели в Бонн, где Берден дослуживал последние дни в качестве резидента, и на вечеринке в честь его отъезда вручили ему подарок за трёхлетнее руководство тайными операциями ЦРУ в Афганистане.