Александр Куревин - Из Забайкалья с приветом

Я подумал, что ночные чаепития с Ирой Малышевой и ее подругой Ленкой тоже не способствовали тому, чтобы Вовка Длинный хорошо высыпался и не был чрезмерно утомлен. Но, совсем другая мысль вдруг вытеснила эту. Я захотел узнать:

– Ира, а в тот вечер, накануне трагедии, вы были здесь?

– Были, – как бы нехотя кивнула она. – С вечера заходили к Вовке. Он нас чаем напоил… – Она вдруг насупилась. Кажется, собралась плакать. Этого только не хватало!

– Ну-ну, – коснулся я ее плеча, как взрослый дядя. Сам же подумал: «Чашки Вова Длинный убрал потом, молодец. А то сыскари уже рыскали бы вовсю, с кем он тут чаевничал перед тем, как сгорел на работе. В прямом смысле, к ужасу».

Ира малость успокоилась, высморкалась в платок, который достала из кармана куртки.

– Мы прервали встречу тогда, потому что машина приехала.

– Какая машина?

– Большая. Грузовик военный. «Урал» или «зил». Я их путаю…

– Здорово, что ты вообще такие марки знаешь! – похвалил я девушку, не желающую дружить со своими пацанами из шараги, которые «только бухают». – Значит, подъехал грузовик, и что?

– Вовка в окно его увидел, ну и стал скорее выпроваживать нас через черный ход. «Вы, говорит, на улице погуляйте чуток. Я сейчас загружу кое-что, потом вернетесь».

– А «кое-что» – это что? – решил уточнить я. Ира пожала плечами:

– Доски. Там доски под стеной лежали. – Она кивнула на вход в столярку. – Вовка напилил их. Потом в защитный цвет покрасил. Еще – фанеру. Понятно, для своей части. Вот их-то и загружал, мы видели из-за угла…

«Для палаток доски, вероятно, – подумал я, – которые кривыми оказались, по словам Шмоляра. А фанеру на что? Что-нибудь в том же роде?»

– …Ждали, когда освободится. Офицер ему не помогал. Рядом прохаживался.

– А что за офицер? Вы его знаете?

– Лица не видно было.

– Почему решили, что офицер?

– Так, шинель офицерская.

– Понятно. И дальше что?

– А ничего. Не остался Вовка в мастерской после погрузки. Уехал на грузовике с офицером. Ящик с инструментами взял с собой.

Мне виделась странной эта ночная погрузка. Так-то поработать ночью военному не в диковинку. Это даже не считая нарядов. Но, никуда уезжать Вовка, видно, не собирался…

– Увидев, что друга вашего припахали к работе, вы разошлись по домам с Ленкой, я правильно понимаю? И больше не приходили сюда? Ну, позже, ночью?

– Нет, конечно.

– Ясно. То есть, ничего не ясно, полная хрень, на самом деле, то, что было дальше! – стал я рассуждать вслух. – Человек (Вовка) где-то работает ночью, потом возвращается, явно усталый, но вместо того, чтобы лечь спать, принимается нюхать клей. При том, что у него есть водка, и куда логичнее было бы махануть полстаканчика с устатку да на этом успокоиться. Он же, если верить экспертам, балдеет, а после еще и закуривает. С чего у профессионалов-экспертов такая версия возникла? Не понимаю… А вы не хотите рассказать военному следователю про этого ночного офицера и отъезд Вовки на грузовике?

– Да ты что! – воскликнула Ира. – Нам же нельзя говорить о том, что мы здесь, в мастерской, были! Найдут офицера, или не найдут, еще не известно. А, если и найдут, то что?.. Отцу же точно будет плохо от того, что мы здесь с солдатами по ночам сидели! Скажут: «Досиделись!»

– Да, – вынужден был согласиться я.

– И Вовка не нюхал никакой клей! – горячо заверила Ира.

– Я и сам склоняюсь к тому, что не было у него никакой в том нужды.

Помолчали.

– Кроме Павлика здесь кто-то еще бывал из служивых? – спросил затем. Ира на меня как-то странно поглядела.

– Бывали. Кладоискатели.

– Кто?!

– Сперва как будто игра у них была такая. Все с Татьяны началось. Той, что из архива.

– Тоже подруга ваша с Ленкой?

– Нет. Татьяна, она старше. В архиве дома офицеров работает, бумаги старые разбирает. И вроде как, в музее Обручева еще. Наукой занимается, диссертацию готовит… Она для архива своего стеллажи заказала в нашей мастерской. Ей на работе поручили. С нами-то она поначалу не больно общалась. Но, как-то раз при ней к Вовке двое парней из вашей части зашли. Такие крепкие, видные. Ну, Татьяна перед ними хвостом и завертела. Глазки строить стала. И мы с Ленкой сразу своими у нее сделались… По вечерам посиделки тут пошли. Танька не одна, а с подругой приходить наладилась. Нет, здесь все прилично было, врать не буду. Танька все про клады рассказывала, которые в Кяхте да в окрестностях буржуи попрятали, когда наши, красные, их погнали. Интересно рассказывала, – заслушаешься…